Завоевание империи инков. Проклятие исчезнувшей цивилизации. Джон Хемминг

и другие негодовали по поводу этого «убийства по суду». Книга, написанная в 1963 году, даже предлагала сравнение с современностью: «Как в сталинской России нашего времени, судебное разбирательство было проведено с выставлением напоказ правильности процессуальных форм». Маркхэм уделил большое внимание одиннадцати испанцам из рассказа Гарсиласо, выступившим в защиту Инки, назвав их «немногими честными и уважаемыми людьми», чьи имена «достойны памяти». Хайэмс и Ордиш восхваляли «огромное нравственное мужество» этих «десяти процентов» испанской общины в Кахамарке за то, что «они были готовы, перед лицом большинства и истеблишмента, с риском для себя встать на защиту справедливости и милосердия». К несчастью для этого убедительного рассказа, выяснилось, что только двое из одиннадцати доблестных мужей, названных Гарсиласо, действительно находились в то время в Кахамарке. Все свидетельские отчеты на самом деле оставили совершенно другое впечатление. Самые первые хронисты подразумевали, что большинство испанцев были за то, чтобы оставить Инку в живых, или им было все равно. И только определенное меньшинство, возглавляемое Альмагро и казначеем Рикельме, силой заставили Писарро допустить трагическую казнь.

      Существование армии Руминьяви навсегда останется вопросом без ответа. Есть различные причины верить в нее: показания знатных инков, убежденность многих испанцев в ее приближении, вероятность того, что Атауальпа, отчаявшись, все же призвал ее себе на помощь. Имеется также запись о том, что вскоре после ухода испанцев из Кахамарки в город вошел отряд инков, чтобы перенести тело Инки и разрушить город, ставший свидетелем унижения империи. Руминьяви действительно командовал армией, выступившей против испанцев в следующем году, так что, вероятно, она у него была готова к нападению и в 1533-м.

      Но есть также и мощные аргументы в поддержку традиционной точки зрения, что испанцы поддались панике из-за химеры. Показания местных жителей неубедительны: свидетели, возможно, продолжали политику междоусобной войны против Атауальпы; возможно, они думали, что их спрашивают о том, может ли Руминьяви представлять угрозу Кахамарке, или им, может быть, нравилось разжигать в и так явно напуганных испанцах панику. Ни один испанец и ни один индеец, находившийся у них на службе, ни разу не видели какую-либо вражескую армию. Руминьяви, идущий из Кито, почти наверняка двинулся бы на юг по главной магистрали. А если Сото со своей разведывательной группой достиг Кахаса, как это утверждает Педро Писарро, он должен был встретить какой-нибудь воинский отряд.

      Наверное, важнее, чем правда, скрывающаяся за слухами, был тот эффект, который эти слухи произвели на испанцев в Кахамарке. Теперь, когда они получили золото и не освободили взамен Инку, они чувствовали себя уязвимыми. Никто из них на самом деле никогда еще не воевал против армии инков, и половина воинов в лагере состояла из новичков, которые даже не участвовали в истреблении индейцев на