– Мне нужно собираться в путь, – сказал Даймонд, войдя внутрь.
– Как знаешь, странник. Дело твое. Но долгой дороги ты не выдержишь, твои раны опять вскроются, и ты истечешь кровью.
– Ерунда.
– Нет, не ерунда! – она ухватила его за локоть и повернула к себе. Только сейчас Даймонд обратил внимание на ее красивые черные глаза, правильные черты лица и завораживающие спелые, словно яблоки, губы. Даймонд впервые увидел ее лицо так близко и был поражен и даже напуган тому, как ее красота подействовала на него. – Ты умрешь, а я не привыкла, чтобы моя работа пропадала зазря!
– Я переночую еще одну ночь, – сдался охотник, – а наутро уеду. Мне уже гораздо лучше.
Остаток дня Эльза провела в своем небольшом огороде прямо за домиком. Ее крепкие руки пололи, мотыжили, копали и выполняли еще много работы по двору. Когда начало смеркаться, она нарубила дров и занялась очагом, пока Даймонд лежал на свежем тюфяке, расстеленном на крышке большого сундука, в котором, должно быть, хранилось все добро травницы.
– Почему ты живешь здесь совсем одна? – спросил Даймонд, когда они ели похлебку, смотря на пламя, танцующее в костре очага. – Разве это не опасно?
– Я не совсем одна, – возразила женщина, погладив кота, устроившегося рядом с ее ногами. – На самом деле опаснее было жить в деревне, где наши соседи донесли на нас властям, будто мы еретики какие. Мы и не знали отчего они так с нами, но потом оказалось, что наше дерево мешало их посевам всходить. Да вот только мои мать и отец уже болтались в петле, а меня подобрал какой-то торговец и продал в бордель, не забыв и сам прежде мною воспользоваться для ублажения своей плоти.
– Ты сбежала?
Она кивнула.
– В первый же месяц. Мне надоели необъятные животы судей, церковных приоров, торгашей с рынка и прочих постояльцев того заведения. Я убежала посреди ночи, сумела проскользнуть мимо стражи и осела здесь. Давно это было. И вспоминать не хочется… Может, лучше ты мне чего расскажешь о себе, странник? Имя у тебя там еще не появилось?
– Даймонд.
– Красивое имя! – она цокнула языком. – Не из этих мест?
– Не совсем из этих.
– А как тебя угораздило податься в священники?
– Я не священник. Я солдат.
– Знаешь что, солдат, пора бы тебе вымыться, а то смердишь тухлыми травами! – она поднялась с пола и вышла на улицу, вернувшись через некоторое время с большой тяжелой бадьей, которую приволокла со двора. – Сейчас натаскаю тебе воды из реки, а ты пока разденься и осторожно сними повязки.
Он с удовольствием залез в воду, несмотря на то что она была холодной. Эльза взяла со стола его кинжал и кусок мыла.
– Нужно тебя побрить, солдат, пока вши в бороде не завелись.
Даймонд напрягся, увидев в ее руках блеск своего оружия, но потом, когда она намылила его лицо и шею, и стала осторожно водить лезвием по отросшим волоскам, мужчина расслабился и с наслаждением прикрыл глаза. Он и сам не заметил,