В Иране касыда с самого начала стала неотъемлемой частью дворцового этикета. «Ведомство поэзии» (диван аш-шу‘ара) во главе с «Царем поэтов» (малик аш-шу‘ара) выполняло при правителе роль своеобразного департамента, а стихотворцы состояли на государственной службе и получали жалованье. Главное назначение касыды состояло в восхвалении правителя и увековечении его имени. Как и ее арабский прототип, она включала вступительную часть (насиб, ташбиб), переход (тахаллус) к восхвалению и собственно восхваление (мадх). Под пером персидских стихотворцев к традиционным арабским описаниям (васф) добавились чисто персидские темы: красочные картины сезонных празднеств – весеннего Науруза и осеннего Михргана, образы пробуждающейся природы и плодов осени.
В арабской системе поэтических форм рядом с касыдой стояла кыт‘а (букв. «отрывок»). Эта форма также с самого начала становится популярной у персидских авторов. С точки зрения средневековых персидских теоретиков стиха кыт‘а формально отличается от касыды лишь тем, что полустишия первого бейта не рифмуются между собой, а количество бейтов существенно меньше. В арабской традиции касыда была политематической, а в кыт‘а развивали какую-либо одну из канонических касыдных тем (самовосхваление, пасквиль на врага, жалоба, описание отдельных предметов). Персидские придворные стихотворцы начали применять касыду и кыт‘а в разных сферах придворной жизни. В отличие от парадной касыды, кыт‘а стала камерным, «деловым» или «смеховым», жанром, который не только поэты, но все «люди пера» (ахл ал-калам), служившие при дворе, использовали для выражения подчас сугубо утилитарных нужд. В форме кыт‘а можно было составить прошение, назначить свидание, извиниться за неявку на придворное пиршество или сказать экспромт во время застолья. Собрания стихотворений (диван) персидских авторов X–XI вв. состояли главным образом из касыд и кыт‘а, но впоследствии место кыт‘а во всем многообразии ее применения заняла газель. Кыт‘а же, отступив на третью позицию, становится, по преимуществу, экспромтом, «стихотворением на случай». Применяется эта форма поэзии и в качестве стихотворных вставок в прозаических произведениях.
Газель как отдельное стихотворение о любви встречается уже у поэтов IX–X вв., а на протяжении XI–XII вв. происходит ее постепенная формальная канонизация. История персидской газели сводится в самых общих чертах к постепенному переходу ее из содержательной категории (любовная