Из команды выделились добровольцы, собравшиеся в деревню, к которой присоединился и Роберт. Скорее из любопытства, чем из насущной необходимости. Возглавил любопытных Сергей, за ним Жорик, Антон и Николай. Оставшиеся разбились на группы, одни начали ставить палатки и разбирать вещи, другие отправились на поиски дров для костра. Никто сейчас бы не отказался от кружки горячего чая или разогретой тушенки с коркой хлеба. Потом посидеть у костра, послушать гитару, выслушать парочку страшных историй, после чего разойтись по палаткам и завалиться в теплый спальный мешок, забыв об усталости.
До окраинного сруба добрались за три минуты. Шли молча, смотря под ноги, чтобы не угодить в рытвину или не зацепиться ступней за корягу. Тропинки не было, так что меры предосторожности оказались не лишними. Калитка, наскоро сколоченная из потрескавшегося от времени штакетника, предательски скрипнула, но никто не обратил на это внимания. Отовсюду торчали ржавые гвозди, и стоило проявить чудеса аккуратности, чтобы не напороться на их изогнутые металлические тела. Пролеты прогнили, покрывшись толстым слоем мокрой серой плесени. Вдоль стены валялись грабли, вилы и лопаты. Самодельные черенки были плохо обработаны. Возле низкого крыльца, начинавшегося тремя ступеньками, стояла конура с дырявой крышей, сколоченная явно наспех и неаккуратно. В квадратном отверстии показалась морда волка. Из открытой пасти на землю капала густая белая слюна. Сергей резко остановился, потянулся за ножом, висевшим на потертом кожаном ремне. Жорик начал медленно пятиться, немного растерявшись и присев от испуга. Антон с визгливым хрустом оторвал штакетник от пролета, хотя трухлявая доска мало чем могла помочь. Спин в мгновение ока оказался за калиткой, сказались молодость и реакция.
Но волк не обратил внимания на непрошенных гостей, лишь соизволил вылезти из будки, выгнуть спину и… Его глаза встретились с глазами Роберта. Человек не разглядел агрессии во взгляде животного, лишь бесконечное любопытство, интерес, какой-то осмысленный и напряженный, что никак не вязалось с бездушной и неразумной тварью. Пронзительный взгляд, заполненный осознанием своего существования, манил искренностью мысли. Человек ощутил наготу, естественную и бесстыдную. «Мир, закованный в границах черепной коробки, зачастую оказывается глубже, ярче и насыщенней, нежели окружающий». Роберт мог поклясться, что эту мысль прочитал в бездонных волчьих глазах. Этот гипнотизирующий взгляд на грани страха и умиротворенного спокойствия напоминал о танце королевской кобры перед жертвой, когда у последней не осталось шансов на спасение и жить осталось считанные мгновения. Тело перестало отвечать на команды головного мозга, транс паутиной сковал дыхание, ставшее невостребованным атавизмом. Молочная кислота забила мышцы, не позволив волокнам нормально функционировать. Вселенская гармония раскаленными иголками обожгла кожу, квантовая