***
Кто-то тряс меня за плечо. Сон не хотел отпускать, я тонула в воспоминаниях.
– Маргарита, проснись, нужно вставать и идти на обход. Вставай, сейчас придет Дмитрий Сергеевич, не тебе, ни мне тогда не поздоровится.
Я не понимающими глазами уставилась на санитарку Марию Николаевну. Сон не хотел отпускать из своих объятий.
– Ну что глазища вытаращила, поднимайся. Иди лицо умой холодной водой, вон щеки пылают. Ты случайно не заболела? – рука тут же легла мне на лоб. – Да ты вся вспотела, весь халат мокрый. Сейчас термометр принесу, померяешь температуру. Болеешь, сиди дома, нечего заражать послеоперационных. Ты же сама будущий врач, а ведешь себя безответственно, – строго отчитывала меня санитарка.
– Что-то совсем неважно себя чувствую, видимо, подхватила вирус. Попросите Ленку поставить мне капельницу, – Мария Николаевна, покачав головой, пообещала найти Ленку.
Нужно идти на больничный. Устала от работы, но и на съемной квартире тоже не хочется находиться. Жилье, лишь бы переночевать, неуютное и серое. Подранные обои остались в наследство от прошлых квартиросъемщиков. Мои мысли прервала подошедшая Ленка.
– Марго, да ты вся горишь, – Ленка вытащила термометр из подмышки. – Позову Дмитрия Сергеевича. Потерпи, дорогая.
Ленка быстро удалилась из комнаты медперсонала. После ее ухода, я начала проваливаться опять в сон. Только не спать, только не спать…
***
Я видела чудовище. Жуткое, страшное и странное. Вспомнила, что у меня лихорадка. Я больна и это бред. Все равно было жутко. Одна сторона волк, другая клубящаяся тьма. Сгустки тьмы, словно щупальца, тянули свои отростки ко всему живому, прикасаясь, уничтожали плоть. Тела плавились, словно воск зажжённой свечи. Мои уши терзали женские вопли, крики полные невыносимых страданий. Боль, все пропитано ею… Волк с наслаждением рвал огромными когтями женские тела. Жадно заглатывал большие куски. Я чувствую, что он голоден, как же он голоден…
От жуткого зрелища и нестерпимой вони тихо застонала, и он услышал меня. Повернув страшную морду ко мне, оскалился, повел носом. Я видела монстра во всей своей звериной красе. Он смотрел на меня. Один глаз горел огнем, второй же был черен, как бездна. Такое не привидится и в страшном сне. Одна половина огромный волк, а вот вторая клубящаяся тьма, напоминающая черные сгустки тумана. Рваные края все время выискивали, кем бы поживиться. Волк зарычал, но тьма его опередила, молниеносно выкинув щупальца в мою сторону. Я зажмурилась, вот она,