Далее Солоневич описала, как искали и нашли ее мужа, как увезли его в больницу.
– Я была рядом. Врачи сначала надеялись, что он, несмотря на раны и шок, сможет выкарабкаться, но к вечеру ему стало хуже, он ушел в кому, а спустя четыре часа умер. Потом провели вскрытие, оно показало, что у него было множество переломов, сопровождавшихся внутренними кровотечениями. К тому же он провел всю ночь в ледяной воде. Шансов выжить в таких условиях очень мало. Вот он и не смог.
Стелла Георгиевна замолчала.
– Мы уже встретились с братом вашего мужа и его сыном, однако они быстро покинули нас, так и не ответив на вопросы.
В глазах хозяйки мелькнул какой-то злой огонек, но она сдержала себя. Владимиров сознательно упомянул имя Вениамина Солоневича, уже догадавшись, что так спешно покинувшая их пара сбегали не от сотрудников милиции, а от гнева Стеллы, с которой, по всей видимости, не хотели встречаться.
– Понимаю, что вам трудно возвращаться к событиям прошлого дня, но, может быть, вы обратили внимание на еще что-то? И где те самые документы, за которыми приехал ваш муж?
– Честно говоря, не знаю. Я ведь уже сказала, что вообще не понимаю, о каких документах идет речь. Наверное, что-то было, но мне трудно об этом судить.
– А Вениамин Маркович? Он ведь что-то искал в кабинете? – продолжил Владимиров.
– Молодой человек, – вдруг резко отозвалась Стелла Солоневич, гордо вскинув голову. – Не провоцируйте меня. Вы правильно догадались. Я не была рада видеть своих родственников в этом доме. Не буду скрывать: между моим мужем и его братом произошла размолвка. Но это дела семейные. Давайте пока без подробностей. Но что он здесь искал – мне не ведомо. Может, семейные документы какие-то, может быть, фотографии.
– Кстати, о фотографиях, – отозвался Левин. – Мне показалось или они простреляны? Будто кто-то в тир играл. На грабителей это не похоже. Они в дома забираются не по портретам стрелять.
– Да, я увидела, что все наши семейные фото уничтожены таким варварским способом. Не знаю даже, кому это нужно. Фото самые простые. Там мы с Мишей, его родители, мои родные, наши дети.
– Простите, а можно поподробнее о детях? – спросил Владимиров, давно уже заготовив этот вопрос.
– Ради Бога. У нас с Мишей двое уже взрослых детей. Дочь Мирра. Живет сейчас в Лондоне, заканчивает известный медицинский университет. Вы не подумайте. Уехала туда по обмену. Очень способная. Трудолюбивая. Даже стипендию получает особую от ее величества королевы. Ей 25 лет. Есть еще сын Георгий. Ему 20. Он студент. Учится также в медицинском. Подает надежды. Но пока еще не так себя зарекомендовал, как его сестра.
– Вашей дочери нет в стране, понимаю. А почему сына здесь нет. Вы ему еще не сообщили?
Стелла Георгиевна заметно занервничала.
– Нет, я позвонила Гоше. Но он уезжал. В Псков, на научный