Я понял, что что-то идёт не так, но, тем не менее, сел, занёс пальцы над клавишами и сыграл последнюю вещь, которую успел выучить, а потом немного поимпровизировал. Отец слушал явно в пол уха, а через несколько минут и вовсе прервал меня. Но метроном не выключил. Под раздражающее тиканье машинки мы несколько секунд сидели молча, словно ожидая взрыва бомбы. Я взорвался первым:
– Да, да, я не ходил в Академию всё это время! Я понимаю, что это плохо! Но ты точно не понимаешь, каково это, когда фиолетовые приперают тебя к стенке только за то, что ты, по их мнению, не так одет!
– Ты знаешь, что проблема не в одежде, – медленно выдохнул он, – пусть ты не виноват в этом, люди всегда будут смотреть на тебя с опаской. Потому что ты другой.
– Да, но нормальные люди хотя бы держат себя в руках!
– И как ты решил эту проблему?! Какой у тебя план, Внекаст? Или ты планируешь вечно убегать?!
– Если ты забыл, мне всего двенадцать. И я никогда не сталкивался ни с чем подобным. Но мне кажется, я придумал кое-что получше, чем лезть на рожон. Мне нужен парикмахер. И новая одежда.
– То есть… Хм… Хорошо, мне пойти с тобой в торговый центр? – удивлённо ответил отец, немного сбитый с толку переменой темы.
– Н-нет… Можешь попросить меня сопроводить кого-нибудь из младших сотрудников своей компании? Желательно, зелёного…
– Я не держу холодноспектровых даже курьерами, – ответил тот, – и куда сопроводить, скажи на милость?
– На рынок низших каст.
– Не-ет… Нет, Внекаст, ты не будешь покупать одежду фиолетовых и тем более носить её! Где твоё чувство собственного достоинства?!
– Не знаю, его как-то затмил инстинкт самосохранения, – хмыкнул я, – я не собираюсь больше провоцировать фиолетовых и получать от них.
– Скорее мы переедем в соседний сектор, где ты поступишь в другую Академию, чем ты будешь ходить в фиолетовых тряпках! – воскликнул отец, теряя терпение.
– Отличная идея, а пока я пойду побрею голову. И закуплюсь футболками.
Из тех денег, что дал мне отец на покупку одежды, я потратил только десятую часть – на рынке низших каст всё было сверхъестественно дёшево. По большому счёту, эта одежда была не такой плохой: ткань приятная, фасон очень удобный – сойдёт и за спортивную форму. Да и с волосами теперь не надо морочиться через каждое утро. Я оскалил зубы своему двойнику в пыльном потускневшем зеркале (парикмахер, у которого я обычно стригусь, отказался брить меня под фиолетового, и я пошёл в «стригальню» хол-спектра). Теперь я, как мне кажется, выглядел взрослее. Правда, голова стала круглой, как грублоко.
***
На следующее утро я вошёл в класс за три минуты до начала урока, но учителя ещё не было. Я знал, что они все вшестером стоят позади меня, рассматривают мою причёску, если её можно так назвать, новую одежду. И ближе всех – тот здоровенный тупой пацан, что первым