А ведь она хотела сказать совсем другое, но эти паразиты внутри человека вечно мешают и манят сделать всё иначе. Совесть, обида.. Как же там? Эмоции. Эмоции, как цепи, одни крепко стянуты и давят на человека так сильно, что со временем без них человек ощущает себя пустым, даже не подозревая, что он был таким всегда – с эмоциями тоже, другие слегка задевают душу, но всё равно как-то воздействуют, поэтому иногда, случайно потянувшись ослабить одни, своим телом человек стягивает другие оковы. Когда кто-то пытается сказать что-то тёплое, а красная плеть сбивает с себя сталь, которая вонзается в сердца других, и нити возвращаются в исходное положение, он осознаёт, что совершил ошибку, которую не совершал.
«Прости» – кричала Кэрин всем сердцем, но голос пропал, звук растворился в бездне темноты сердца, которая уже пропала, а слова вместе с ней: «Прости», – снова ничего: «Умоляю, прости, я не хотела», – и всё равно тишина – Про.. – есть контакт, звуки вернулись, добрались из пучин пустоты, открыли дверь своего родного сердца, хотели эффектно показать, что они живы..
– Уже почти всё, пару десятков минут и можно нести шефу. – всё так же, как и раньше, молвил Войд.
А голос сердца Кэрин испустил свой дух, так и не явившись миру. Она стояла и смотрела на Войда, пока тот смотрел на монитор, но ничего не делал, ожидая, когда уйдёт девушка, которая хотела бы никогда не уходить от него дальше, чем на расстояние разброса капель крови вырванного и растоптанного сердца.
«Точно.. Он ведь.. Войд же не умеет обижаться.», – пытаясь успокоить себя, сбить жар эмоций и порвать цепи совести, размышляла Кэрин: «Он всегда безэмоциональный и чёрствый, пустой и серый, а я, глупая, думала, что обидела его.»
Постепенно сбрасывая ярко-красный окрас лица, меняя его на привычный бледно-белый, и пытаясь перестать смущаться, Кэрин забыла о ходе этой нервно движущейся по кругу день за днём стрелке.
– Ты что-то хотела? – вырвал из тысяч хитросплетений всё новых и новых поворотов её мыслей голос Войда девушку.
– Да.. Я хотела предложить поо… – пробовала привести всё к совместному обеду девушка, но от ускоренного обращения краски внутри её тела и слишком уж детского восприятия мира, щёки её запылали, а светло-прозрачные, голубые брызги в её глазницах забегали и случайно остановились на мониторе парня, из-за чего она и дала отбой пехоте слов, приказав ожидать указаний в тылу, а вместо них резко материализовался из ещё совсем некрепких, новоиспечённых цепей ревности вопрос – Слушай, а кто такая Хэпина Лост? —
После этих слов Кэрин увидела никогда ещё не виданные никем в этом офисе, никем за последние десять лет в этом мире воспоминания Войда Лайфа, отражающиеся в мокрых и бесцветных разрезах на его