Могильный протянул раскрытую ладонь.
– Вадим.
Обескураженный наркоман вручил свою тонкую белую кисть в крепкую руку нового знакомого.
– Глеб.
– Ну, так шо, Глеб, я сегодня при «лавэ», могу подогреть.
– А?
– Семь шестьдесят два! Денег могу дать.
Безмолвный взгляд Глеба отображал видения равные по значимости «второму пришествию», отчего глаза его полезли из орбит.
– На вот.
Могильный вложил во вспотевшую ладонь молодого человека несколько купюр, свернутых в трубочку.
– И давай, вали, обо мне не трепись. А если захочешь повторить за мой счет, подгребай через неделю, в следующую среду, в это же время, на это место.
Кивая головой словно «китайский болванчик», не веря своему счастью, наркоман вприпрыжку бросился в сторону шестого дома. Проводив взглядом молодого человека, казалось вытащившего сегодня счастливый билет, Могильный докурил сигарету, прежде чем отправиться по следам Глеба на квартиру к Зяме. Наблюдая из укрытия, как счастливый Глеб вышел из подъезда, что доказывало отсутствие ментовской засады в наркопритоне, Могильный, улыбнувшись, одним щелчком послал окурок в урну.
Уже через минуту, оказавшись на лестничной клетке возле двери притона, странный визитер вытащил из-под куртки «Вальтер П38» и, приладив к стволу глушитель, снял пистолет с предохранителя.
Оглядевшись, он нажал на кнопку звонка, висевшего у двери, пряча за спиной оружие.
– Кто? – прохрипел прокуренный голос.
– Я до Зямы.
Раздался лязг замка, в котором провернули ключом, после чего дверь отворилась и на пороге, преградив незнакомцу путь, вырос силуэт рослого толстяка в засаленной, серо-черной тельняшке.
– Э, братуха, шото я тебя раньше не видел, – недоверчиво произнес толстяк, прищурив глаза.
– Так я ж это, от Лешего, с Глебом договорился.
После упоминания визитером имени постоянного клиента, толстяк, утратив подозрительность, протянул.
– А-а-а, так Глеб только сейчас свалил. Взял, шо хотел и слинял.
– Та ничего, у меня и без него бабки есть.
– Ну, тогда заходи.
Казалось, гость только и ждал того, чтобы затворилась дверь. Почти бесшумный выстрел и толстяк падает в угол, где свалены какие-то старые шмотки. Беззвучно ступив на затертый ковер, покрывавший большую часть комнаты, Могильный хладнокровно расстрелял ещё троих, направившись к дверному проему, открывавшему путь в так называемую спальню, где у стен располагались два раскладных дивана. Рыдая от страха и закрыв голову руками, у окна на коленях стоял человек. Равнодушно направив ствол на визжащего от страха торговца, Могильный безучастно задал вопрос.
– Ты Зяма?
Тот кивнул.
– Мне нужен Клоп.
– Я не знаю никакого клопа!
Неспешно скрутив со ствола глушитель, при этом не сводя невидимого за очками взгляда с испуганного человека, Могильный воткнул дуло в рот Зямы.
– Я даже не стану