– Кому нужна моя помощь? – громко спросил он, и Аманда вытерла катившиеся по лицу слезы.
– Уже никому…, – проговорила она, и без сил опустилась на скамью, – она умерла…
– Жаль, не успели…, – хмуро проговорил один из мужчин, – и мерзавца, который напал на нее, мы тоже догнать не смогли, шустрый оказался…
– Вы видели, кто на нее напал? – спросила Эмма и один из мужчин кивнул.
– Видели, только издалека, да не разглядели толком, темно было. Сбежал сразу, как нас увидел, а мы возле девушки задержались, вот и не поймали его.
Эмма украдкой вытерла слезы.
– Спасибо, что пытались помочь, – проговорила она, – к сожалению, ей уже нечем помочь…
– Жаль девушку, – один из мужчин покачал головой, – простите, сударыни, нам пора…
Оба мужчины тихо вышли. Аманда, едва ли слушая, что они говорили, вытерла слезы и посмотрела на Эмму.
– Я пойду в ратушу, – тихо сказала она, – мне нужно увидеть Энрике и лорда Джейсона, расскажу милорду, что случилось…
– А я сообщу новость Сэнди Каллахан, – Эмма взяла плащ, и посмотрела на лекаря, – вы побудете здесь, сударь? Ваша помощь может еще понадобиться…
– О чем речь, конечно, побуду, – грустно кивнул лекарь, – только поторопитесь, сударыня…
…Капли воды, которые капали с потолка, нарушали зловещую тишину, царившую в камере, где доживала свои последние часы еврейка Этель. Девушку привезли в ратушу еще засветло, по самым глухим закоулкам, и теперь она сидела, забившись в угол камеры, и с ужасом смотрела на светлеющее небо. Синеву ночи постепенно сменял серый рассвет, и Этель ожидала того момента, когда удары колокола возвестят горожанам о том, что скоро состоиться казнь.
За время, проведенное в тюрьме, Этель страшно похудела и напоминала скелет, обтянутый кожей. Ее лицо стало похоже на застывшую маску, только черные большие глаза лихорадочно горели на желтом, бескровном лице.
По обычаю, вместе с Этель в камере находился и отец Джозеф, тюремный священник, который перед казнью исповедывал и утешал несчастных, ожидавших своей участи людей. Но Этель не нуждалась в его утешениях, они уже ничем не могли помочь ей. Несмотря на это, отец Джозеф никуда не уходил.
– Скоро это закончиться, святой отец? – тихо шевеля бескровными губами, спросила Этель, – я не могу больше ждать, ожидание хуже смерти!
– Не стоит так ждать смерти, Этель, – покачал головой священник, – все, что мы заслужили, придет к нам само, на все воля Господа…
– А чем я не угодила Господу? – Этель всхлипнула, прижавшись головой к холодной каменной стене, – я не сделала ничего плохого, а меня сожгут…!
Священник хотел что-то сказать, но Этель зажала руками уши, и он покорно замолчал.
В другом помещении ратуши, где по своему обыкновению ночевали Энрике и Джейсон, оба они сейчас сидели за маленьким столом. Энрике уже был одет в ту одежду, в какой выходил