– Да не… ничего. Поехали скорее.
Мы с Павлом вышли на улицу. Краем глаза я заметил, что возле крыльца, на земле, лежит обломок железной трубы. «Вдруг пригодится» – промелькнула в голове мысль. Едва Паша поднял свой велосипед, как толпа приблизилась к нам и обступила полукругом. Бежать было некуда. Мы с другом молча смотрели на «местную интеллигенцию», как выразился Илья. Один парень громко плюнул и сделал несколько шагов из толпы.
– Слышь, Димон, да че ты? – другой, взрослый уже мужчина, одернул парня за плечо.
– А че они? – пьяно отозвался Димон.
– Да че ты к малолеткам привязался? Слышь, пацаны, – сказал он нам, – езжайте.
– Фил, поехали, – Павел несильно толкнул меня в спину.
– Давайте, давайте… – мужчина, что придерживал Димона, с интенсивностью пловца-спринтера замахал рукой.
– Фу, ну ** твою ***, чтобы я **** еще ****!
– Вот тут, Паша, я с тобой согласен!
Мы с Павлом, отъехав от магазина километра на полтора, бросили велосипеды на асфальт и закурили, осознавая масштаб того, во что мы чуть было не вляпались.
– Да они по-любому и порезать нас могли, – Павел, морщась, сделал глоток прямо из бутылки.
– Ага… дай и мне выпить…
Алкоголь стремительно выветрился из наших голов – те парни, и вправду, легко могли покалечить или даже убить. Что там у пьяного на уме…
– Знаешь, Фил, – заговорил Павел. – А я, наверное, скажу Поле, что люблю ее… вот сейчас приедем и скажу. И будь, что будет…
– Ты чего это, Паша…
– А если бы они убили нас? Что тогда? Она, конечно, знает, что я люблю ее, но я ведь никогда не говорил ей это. Может в этом дело? Как ты думаешь?..
Я не нашел, что ответить другу. В его сердце жила надежда, а в моем? Паша имел возможность сделать то, что считает нужным. Без оглядки на что-то или кого-то. А я? А я не мог…
Моя голова закружилась, как сегодняшним утром, когда мы выходили из электрички на перрон. Хотя, нет… я не прав – это было совсем иначе. Меня переполняло нечто… не знаю, как назвать это чувство. Мое худое тело было слишком маленьким, чтобы вместить все это в себя. Мне нужно было дать этому выход. Прямо сейчас. Мир вокруг сжался, превратился в неровное, скрипящее биение моего сердца. И, не в силах справиться с собой, я понял, что больше всего на свете хочу умереть.
Мы проехали, может быть, еще с километр, когда я остановил свой велосипед посреди дороги.
– Ты чего? – спросил Павел.
– Паша, ты езжай домой, возьми Илью с Петром, а я съезжу к магазину.
– Зачем?! – друг от удивления округлил глаза. – Ты с ума сошел?..
Вместо ответа, я развернулся и помчался обратно.
– Илья, тут есть йод или зеленка? – сказала Полина, вытирая салфеткой мое лицо. – Кровь никак не остановится…
– Я просто обалдел! – Петр громко рассказывал девочкам события