– Нет-нет, все нормально! Просто немного устала на каблуках…
Рэм присел на корточки.
– А ну снимай туфлю.
Лиза насупилась.
– Не буду.
– Снимай, говорю! – потребовал Рэм, нахмурившись.
– Если я ее сниму, потом ни за что не вобью ногу обратно, – жалобным голосом призналась Лиза.
Он поднялся, одним движением подсадил Лизу на обрамляющий шоссе бордюр метровой высоты, и сам снял с нее туфлю. Присвистнул.
– Малыш, ты совсем дура, или как? У тебя тут мозоли кровавые, а ты…
Стащив вторую, он сунул их себе под мышку.
Пробежавшись пальцами по невидимой клавиатуре, нахмурился.
– Автомат отказывается сюда заруливать, ругается на правила. Посиди тут минут десять, сейчас машину вручную подгоню.
Скоро они уже ехали по ночному городу в черном кабриолете, и Рэм смешно рассказывал, как ему на студии вручили этот автомобиль во временное пользование под целый пакет обязательств, которые он регулярно нарушает.
До квартиры Рэм донес Лизу на руках. Перенес через порог, поставил босую на пол, а потом наклонился и поцеловал.
У нее перехватило дыхание. Где-то глубоко внутри Лиза понимала, что должна его оттолкнуть, что ситуация настолько тривиальная и пошлая, что ничего хорошего из нее не получится.
– Знаешь, что я больше всего люблю в сексе? – шепнул он, ласковыми руками расстегивая на спине замочек ее платья.
– Какой-нибудь жесткий изврат? – выдохнула Лиза, закрывая глаза и понимая, что сейчас она согласится на что угодно.
Он тихо рассмеялся.
– Нет. Мне нравится тот момент, когда все, что еще час назад было невозможно и нельзя, становится возможным и желанным.
Ее платье с нежным шелестом соскользнуло вниз.
***
В пять тридцать Рэм вышел на обычную пробежку. Хорошенько размявшись, он неторопливой трусцой застучал пружинящими подошвами по тротуару.
В такую рань город казался вымершим. Свежий утренний ветер теребил ветви деревьев и шелестел листвой. Приземистые, похожие на пластмассовые бочонки уборщики шуршали щетками по тротуарам, сметая пыль и ночной мусор. Басисто, будто шмели, жужжали плоские диски мойщиков стекол, ползая по витринам вверх и вниз. Сонные контролеры в зеленых куртках время от времени отлепляли их от уже вычищенных сегментов и переносили на новые. Дороги были пусты, только изредка над головой проносились такси, чтобы доставить заигравшегося ночными радостями клиента домой.
На пробежке Рэм не слушал музыку – ему нравились утренние расслабляющие звуки на фоне ритмичного стука обуви по дороге, и к тому же так было удобней болтать с Олегом, который обычно в это время собирался на боковую.
Свернув к бульвару, Рэм увидел склонившегося над мольбертом пожилого мужчину в кожаном фартуке, из многочисленных карманов которого торчали кисти, тюбики, тряпочки и еще невесть что. Улыбнувшись, Рэм махнул ему рукой, как старому знакомому, и тот, оторвавшись