Кожа горит, тело, словно истыкано иголками, в голове набатом стучит пульс, а голос мужа-не-мужа до того знакомый, что я с трудом понимаю, как не свихнуться. Как такое могло случиться? Я, наверное, все еще сплю…
– Дара, – говорит настойчиво Эмил… (не помню, как точно назвался… король?) и ступает ближе. Ровно ступает, без резкий движений, но я все равно закручиваюсь в свой панцирь до треска ткани. – Время уходит, нужно спешить, – мужчина приседает на край кровати и протягивает руку, раскрыв широкую ладонь. Такой, если ударит, от меня мокрого места не останется. Вблизи он даже крупнее Марьяна. – Я не сделаю тебе больно.
Но мое безумие только входит в апогей, потому что в движениях его губ, поворотах головы я вижу только изверга…
Король кажется копией мужа. Форма губ, голубые глаза, прикрытые густыми щетками ресниц. Но только кажется. Его черты сглаженные, ровные, более нежные, брови густые, без шрамов, будто черные нити, а нос длинный, чуть с горбинкой, но без выраженного излома по переносице, которую получил Марьян во время облавы.
Пока король смотрит в пол, будто думает, что делать дальше, я осматриваю украдкой место, куда попала.
Необъятная комната, уходящая стенами в небо. Купол нежно-голубого цвета в центре закручивается окном и похож на ромашку. Я вижу, как за стеклом кучкуются легкие белоснежные облака.
– Дара, прошу тебя, – чувствую, как кровать прогибается под тяжелым весом, и снова впиваюсь ненавидящим взглядом в копию Марьяна. Слишком больно смотреть в лицо ужасу, который, казалось бы, только отпустил тебя. – Это очень опасно. Ты можешь погибнуть, если мы не сделаем этого, – мужчина поджимает губы и сжимает кулак, когда я мотаю головой.
– Уходите…
Меня, словно я – мчащийся на полном ходу поезд, что врезается в преграду, накрывает не то паникой, не то горячкой. Глаза заливает потом, волосы липнут к вискам и щекам. Разворачиваю резким движением руки одеяло, потому что задыхаюсь от жара, но снова прячусь под тяжелую ткань из-за наготы.
В глазах от резких движений темнеет, а затем меня подбрасывает в приступе яростной трясучки, и я беспомощно слетаю с края кровати на ковер.
– Дара! – мужчина кричит и оказывается рядом. Хватает меня за плечи, тянет на себя, прижимает к горячему животу. Я отмахиваюсь, но сильные руки запирают меня в клеть, и тяжелое частое дыхание замирает возле виска.
– Марьян, пожалуйста, не бей, – шепчу и обессиленно падаю на его плечо. Перед глазами все плывет, дрожит, кружится. – Пощади…
– Дара, я должен это сделать, прости меня, – шепчет низкий голос над ухом.
– Нет, пожалуйста… – сил вырваться нет, голос пропадает, в горле жуткий ком из иголок.
Сильная рука отворачивает одеяло и насильно раздвигает мне ноги. Нет-нет-нет, только не это…
– Извини, прошу тебя, но иначе никак, нам нужно закрепить связь, – говорит ласково голос, а горячее дыхание щекочет щеку. – Дара, просто прислушайся к телу, не сопротивляйся.
– От-пу-сти…