Арина смотрела телевизор и видела, как тысячи беженцев из Донбасса устремились в Россию, что лагерь под Ростовом переполнен людьми. О, Господи! А как же её родственники?! Звонить некуда, связи ни с кем нет. И тут Арина обратила внимание на свою бабушку Люсю. Она тоже сидела и, как завороженная, смотрела новости.
– Внученька, да как же это? Да что же это происходит? Что это? Зачем они это делают?!
Слёзы катились из глаз бабушки. Арина поняла, как же ей сейчас тяжело! Ведь если Арине так тяжело, то, каково ей, прошедшей через Великую Отечественную войну, познавшей всю тяжесть гитлеровской оккупации, повидавшей столько смертей, горя, бед, познавшей разруху и страшный голод! Когда началась та война в далёком 1941 году, бабушке было всего десять лет, она тогда жила с мамой и братом на Западной Украине, и три с половиной года они жили в немецкой оккупации, пока войска советской армии не освободили их в 1944 году. Бабушка часто рассказывала про то, как немецкие солдаты стояли в их избе, а они жили в подполе, питались объедками с немецкого стола, как немцы заставляли её мать постоянно готовить им обеды, обстирывать весь их полк. Она была маленькой и многого не понимала, но почему-то запомнила, как один немец часто сажал её, маленькую худющую девочку, к себе на колени и подкармливал конфетами, мармеладом и кашей с солдатского котелка; как часто вытаскивал из кармана потёртую фотокарточку, на которой была изображена светловолосая женщина и такая же светловолосая девочка примерно бабушкиных лет; как он, этот немец, показывая на фотокарточку, говорил по-немецки, но бабушка понимала, что это его жена и дочка. Потом этот немец всегда добавлял слова: «Гитлер – шайзе, Гитлер – капут». Бабушка помнила, как их освобождала Красная Армия, помнила эту радость, когда они всей деревней бежали встречать колонны советских танков.
Потом после войны, бабушка встретила дедушку, они поженились и в 1953 году переехали жить на Донбасс.
И вот теперь опять война. Бабушка только и твердила –