Эпохи четкие черты
Переносились на холсты.
Но предрассудкам вопреки
Творец велением руки
Умел такие класть мазки,
Что не давались никому —
Его таланту одному.
Он смог бы век предвосхитить
И в красках пир изобразить.
Убеждена я, наш герой
Нарисовал бы пир горой,
Изящным вышло б полотно.
Искусству все подчинено,
И жизни яркий колорит
Художник в красках оживит.
Князь
Ну что ж, пусть нет про снедь картин,
Мы выпьем все и поедим.
Наш аппетит непобедим!
Да будет сверхбогат наш стол,
Страна, корона и престол!
Герцог
Во имя мира торжества
Во славу власти божества,
Во благо всех земных утех
Давайте есть и пить за всех
Из чаши, полной изобилья,
В сей праздник сытости всесилья.
Не помня горечи и злобы,
Устроим праздник для утробы,
Чтоб не во вред полнело тело,
А чтоб душа вся располнела.
Графиня
Такой возможен ли исход?
Князь
Конечно, да, коль в рот пройдет
Большой ли, малый ли кусок,
Что бог пошлет. Обеда срок
Уже пришел, и все готово
Принять во благо душ съестного.
Королева
Ну что ж, коль все так голодны,
Не будем больше мешкать мы.
Скорей прислугу позовите.
(обращаясь к слугам)
Эй, люди, что же вы стоите?
Столы и стулья в зал несите,
Салфетки, скатерти стелите,
Дрова колите, печь топите,
Огонь сильнее разжигайте,
Варите, режьте, мажьте, жарьте,
Несите чашки, вилки, ложки,
Тарелки, блюдца, поварешки,
Катите бочки из подвала,
Готовьте кубки и черпала,
Несите дичь, рагу, жаркое,
Желе, жульены, заливное,
Закуски, первое, второе,
И третье блюдо, и седьмое.
Герцог
А коль со счета мы собьемся,
Беда ли в том? Тогда напьемся
Вина сполна. Поднимем кубки.
Не будет трезвости уступки.
Пускай в крови играет хмель,
Пускай в глазах кружит метель.
Ловите каждое мгновенье.
Простит господь нам опьяненье.
И где греховность пития,
Там полноценность бытия.
Свершим великое мы дело,
Не опуская до предела
И дух дворянский свой, и тело.
А если совесть вдруг восстанет,
Зальем вином, она отстанет.
Щедрее кубки наполняйте,
Ни одного не пропускайте,
Чтоб до краев и через край.
А пьяным уж хоть в ад, хоть в рай.
Пусть бурно жизнь струится наша —
Неупиваемая чаша.
Маркиз
Вот