– Она не заполняла никаких документов, и я не видел её паспорта. Адрес она не оставила, телефон тоже.
– Этого не может быть. Ну, хотя бы примерно, куда, в каком направлении?
– Она ехала из Ганновера, и ещё ей осталось ехать 400 км до места, где она живёт – это все, что я знаю.
– Ну, да! Сведения, конечно, очень полные.
Франц, снова сел, возле деда, положил свою руку на его руку, сказал:
– Извини, дорогой, я не смогу сегодня остаться у вас, должен попрощаться. Где бабушка? Может она что – нибудь знает о ней?
– Сейчас я её позову, спросим.
Франц подошел к окну, стал смотреть на улицу, где по-прежнему шел дождь. «Какая скверная погода. А какая у неё машина? Какой номер? Надо спросить деда. Нам было так хорошо, как сон. Не хочу, чтобы это был сон, не хочу лжи и грязи. Если это обман, то какая же жизнь…?! Неужели ничего чистого и светлого нет в этом мире? И есть ли на земле то, ради чего стоит жить? Надо же было мне так крепко уснуть. Возможно, она замужем, а я женат. Ну, так что же тут особенного? Стоит ли из-за этого сбегать, не попрощавшись? Притворства не было! Я видел это, чувствовал».
Подошли бабушка и дед.
– Я, к сожалению, тоже больше ничего не знаю, – сказала бабушка.
– Какая у неё машина, номер?
Старики пожали плечами.
– Старый Фольксваген, тёмно-синего цвета, а номер я не посмотрел, – сказал дед.
– Я должен ехать.
– Ты хочешь догнать её, но это же нереально, да и зачем тебе это? Ты же женатый человек, – проговорила бабушка, строго смотря на него.
Не ответив ей, Франц вышел на улицу, сел в машину, поехал в направлении Мюнхена. Он проехал мимо, той заправочной станции, где сидела в кафе, возле окна, Лиза и плакала. Через пятнадцать минут, по этой же дороги, следом за ним, в том же направлении, поехала и она.
Есть она, и нет её Франц вернулся в Мюнхен, приехал в свой дом. Запланированный воскресный день, побыть у стариков, остался свободным. В настоящее время он жил у отца, и в своём мюнхенском доме бывал редко. Отец предлагал ему и Нине совсем переехать жить к нему, но Нина, наотрез отказался. Франц же любил свой родовой дом: в нём он родился и вырос, и в нём было много вещей, сделанных мамиными руками, да и находился он в пригороде Мюнхена, в тихом очень красивом месте, возле леса и озера. Нина сказала: «Я не люблю эту тишину, у меня от неё голова болит. Я люблю город и места, где люди живут, а не птички и зайчики».
Она сама выбрала небольшой старинный домик в городе. Отцу Франца это дом понравился, и он купил его, записав на своё имя: сказав, что под старость лет своих, возможно, переедет в него, а они,