– А то, что этот минерал обладает свойствами при определённых условиях излучать энергию, искажающую пространственно-временной континуум. Через стену такого излучения не пройдёт никто и ничто. Любой, кто туда сунется, окажется закольцованным во времени и пространстве и не выберется оттуда. Как-то так.
– И вы сами в это верите?
– Абсолютно.
– Хотел бы, и я быть абсолютно уверенным.
– Надеюсь, что пятьдесят процентов премиальных в дополнение к стандартной ставке таких контрактов укрепят вашу уверенность, если не до абсолюта, то уж точно основательно.
– Мне нужно подумать.
– Ваш корабль стоит в зоне Z шестой линии?
– Да. Я указывал это в объявлении. «Бродяга».
– Хорошо. Завтра в это же время я буду на космодроме.
Изображение давно исчезло. Грэй вынырнул из задумчивости и поймал себя на том, что вот уже три минуты пялится на голографическую заставку компании связи, крутящуюся на не отключённом голопроекторе. Чертыхнувшись, он ткнул в сенсор отключения, и зелёный столбик погас. Эти живодёры сдирают деньги даже за просмотр вот этой заставки. А денег и так почти нет. Мысли сразу перескочили на предлагаемый контракт. Деньги, конечно, хорошие. А, если считать ещё и пятидесятипроцентную премию, то, вообще, отличные. Вот, только, откуда такая невиданная щедрость? За десять лет своей работы в этом бизнесе Грэй давно уже выучил назубок, что просто так много денег не предлагают.
Цены на контракты установлены гильдией перевозчиков и зависят от расстояния до конечного пункта, стоимости страховки на груз, количества промежуточных пунктов и точек ноль-перехода. И, хоть и считается, что это окончательные цены, но заказчики всегда яростно торгуются, стараясь снизить стоимость контракта хоть на несколько кредитов. А тут – полная лояльность к цене, да ещё и щедрая премия. Что-то тут не так. Слишком всё это подозрительно. А, с другой стороны: ведь это возможность вернуться на землю. От Проксима Центавра до Солнечной системы было всего-то чуть больше четырёх парсек с только одной точкой ноль-перехода. Почти рядом. Грэй внезапно ощутил острое желание вернуться в свою уютную квартирку на сто двадцать третьем этаже, площадью в десять квадратных метров с расставленными по углам унитазом, душевой кабинкой, стойкой кухонного синтезатора, выдвигающимся из стены столом и кроватью посередине комнаты. И, самое главное, из окна было видно солнце. Пусть не полностью, а самый краешек, да и то только в полдень показывающийся над крышами леса таких же двухсотэтажек, стоящих вокруг. С тех пор, как он купил её лет пять назад, эта квартира была предметом его гордости и объектом жгучей зависти всех его друзей и знакомых.
Да, тогда были благословенные времена. От заказчиков не было отбоя. Удавалось зарабатывать так, что они с Максом ощущали себя без пяти минут миллионерами. И куда всё делось? Говорят, кризис. А им, что, из-за этого кризиса