Еще одно последнее указание. В зале, смежной с этой террасой, вы ежедневно будете находить готовый обед; в другой зале, приспособленной для омовения, каждое утро вы будет брать ванну и сменять приготовленное вам там платье. А теперь проводите меня; я не могу дольше задерживать гребца.
На берегу озера Эбрамар дружески простился со своими учениками и вскочил в ожидавшую его лодку.
На этот раз он правил рулем, а легкая лодочка с быстротой птицы летела по воде и скрылась вдали.
Вернувшись на террасу, Супрамати и Дахир облокотились на перила и задумчиво любовались волшебной, дышавшей глубокой тишиной картиной.
Ни малейший ветерок не рябил прозрачной и гладкой, как зеркало, поверхности озера. Черные, белые и голубые, как сапфир, лебеди бесшумно и гордо скользили по глади вод, и только щебетанье птичек, порхавших вокруг террасы, точно живые и яркие драгоценные камешки, нарушало торжественную тишину.
Прервав наконец свои мечтания, молодые люди обошли свое новое жилище и подробно осмотрели его.
Дворец был не велик, но действительно являл собою странное и своеобразное произведение искусства, совершенно неведомого и невиданного.
Простая, но богатая обстановка соответствовала стилю, а шелковая материя, чуть не в палец толщиною, украшавшая двери и окна и покрывавшая диваны, была выткана на веки веков.
– Какая это неведомая раса высекла из камня такие кружева здесь, в этой затерянной и недоступной долине? – заметил Супрамати, с любопытством рассматривая оконные ниши.
– Когда мы в состоянии будем проникать в отражение прошлого и разбирать архивы нашей планеты, тогда и это узнаем, – улыбаясь, ответил Дахир.
Истинное удовольствие доставило им открытие библиотеки, где были во множестве собраны свитки папируса и древесной коры, дощечки, глиняные цилиндры, старые фолианты и даже современные книги.
– Кажется, здесь собрали литературу чуть не с сотворения мира, и ее хватит на века для удовлетворения умственных потребностей, – заметил Дахир.
– Благодаря Богу, во времени у нас недостатка не будет, – смеясь, ответил Супрамати.
– А теперь, – прибавил он, – пойдем, друг Дахир, поищем обед. Я ощущаю совершенно неприличный для подобной эстетической обстановки аппетит, но дерзкая, строптивая плоть не желает приспособляться к пище, состоящей исключительно из астральных течений.
Оба от души рассмеялись и отправились в указанную им Эбрамаром столовую.
Они нашли накрытый стол. Около каждого прибора был положен средних размеров круглый хлеб и стояли сосуд с молоком да две тарелки с рисом и политой маслом зеленью.
– Не особенно обременительно, – заметил с гримасою Супрамати. – Невольно вспоминаешь моего парижского повара и его обеды.
– И m-lle Пьеретту? – поддразнил Дахир. – Но успокойся.