– Мне больно, – тихо сказала я, снова опускаясь на пол, – очень больно. Да, я тоскую по Косте. Очень. Ты не представляешь как мне горько, что… Что он ушел. Снова. Ушел, положив все ради меня, как и в прошлой жизни. Я боюсь, что и в следующей жизни он не обретет счастья, что воспоминания будут возвращаться к нему, что он будет обречен снова и снова страдать. И все из-за меня. Потому что я не умела любить, и, наверное, не умею сейчас. А когда я смотрю на Веру, то мне становится еще хуже, потому что я не должна была… Я… Мне следовало самой разобраться с орденом, с Витольдом, не допускать повторения бойни, не губить их. Я…
Я всеми силами старалась не расплакаться, но не выдержала. Мне не удалось пережить то, что мы называли "победой", не удалось справиться с воспоминаниями, чувствами, потерями. Я знала, что со временем боль притупиться, придет смирение или что-то вроде того, но не знала я, то есть не думала, что мои переживания сказываются на Игоре, моем самом близком человечке на земле, которому тоже приходилось проходить в той или иной степени то же самое, только еще и не только за себя, ведь эмпатию он отключить не мог, и кто знает, чьи еще страдания кроме моих он вынужден был пропускать через себя.
– Я не хотела… – рыдала я. – Я не должна была… Я… Прости…
– Родная моя. – Прижав меня к себе, он засыпал меня поцелуями. Я как никогда чувствовала наше единение, его любовь, поддержку, и в ту ночь в моей старой гостинке поселилось еще два призрака – меня и Игоря времен ордена.
Глава 3. Зов
После наших с Игорем откровений и в нас, и в доме наступило своего рода облегчение, готовность, наконец, перевернуть страницу и начать новую главу. Жаль, что мы, конечно, так с этим затянули, но возможно все именно так и должно было произойти, иначе для нас просто не могло быть, мы не могли быть иначе. Так что, как говориться, хорошо то, что хорошо заканчивается.
На девочках тоже сказался обретенный нами внутренний покой, ведь его отсутствие так же их затрагивало, и теперь они стали тоже многим спокойнее и как-то даже увереннее.
Но больше всего меня, конечно, радовал Игорь. Я чувствовала, что с него как будто свалился тяжелый груз, и он стал свободнее. Не обременяя себя больше дурацкими правилами по поводу не использования магии дома, он развлекал Аню и Веру как только мог. Особенно им нравились его огненные фигурки, идею для которых он позаимствовал у Рыжика.
Наблюдая за их веселыми играми, я все больше убеждалась, что поступила правильно, отказавшись от поисков брата. Игорь был прав, когда говорил, что это несправедливо вмешиваться в его жизнь, бередить старые раны, ведь все это было нашим прошлым, двери в которое давно следовало закрыть.
С