Милицейские машины по-прежнему стояли двумя шпалерами по обе стороны шоссе. Пока начальник управления оставался на месте происшествия, никто не имел права уехать без разрешения. В любую минуту генерал мог появиться под навесом – неулыбчивый, закрытый, в насвозь просоленном кителе, глянуть из-под набрякших тяжелых век пронзительным взглядом степняка, мгновенно обнаружить отсутствующего и поманить того, кто потребовался.
Офицеры боялись его, но не обижались. Уважали. И привыкли.
Любой из них руководил бы так же, стань он завтра во главе управления. Так же чувствовал себя Отцом, Аксакалом. Так же – пальцем или коротким кивком – подзывал к себе младших. И генерал Эргашев, когда был он младшим, подбегал так же резво, как любой другой, – костлявый, копчено-смуглый, в запыленных сапогах на коротких, чуточку кривых ногах наездника…
– Ну-ка скажи, Алишер, что перво-наперво должен был сделать убийца? – спросил Тура молодого опера.
Алишер пожал плечами:
– Покинуть трассу. Здесь его легче ловить…
– И я так полагаю. Но еще раньше ему необходимо срочно избавиться от пистолета. – Тура кивнул. – Если он поехал к северу, впереди у него два оросительных магистральных канала. Далеко отходить от шоссе убийца не станет. Бросит в канал пистолет прямо с дороги. Если не выбросил здесь, в пруду. Возьми на себя. И пруд, и оба канала. Вместе с экспертом-криминалистом. Доставьте электромагнит и займитесь. Пошарьте в воде.
– Да, устоз.
– Что у Какаджана? В курсе?
– Свидетель-кокандец видел «жигуль»-шестерку синего цвета. Рядом с «Москвичом» Пака, под деревом.
– Что еще запомнил?
– Номер не мубекский. Кокандец обратил внимание. Когда он уезжал, «жигуль» оставался у «Чиройли».
– Где этот свидетель?
– В Фархаде. Когда перекрыли дороги, там всех опрашивали, кто проезжал Мубек. Следователям сообщили…
– Тура Халматович! – Тура обернулся. Какаджан бежал к нему по мосткам. – Сейчас передали из Мубека – личность убитого установлена. Артыков Сабирджон, двадцать три года. Судим за сопротивление представителю власти, кражу и грабеж, освободился в прошлом месяце…
– А что про Андрея?
– Молчат. На восемнадцать тридцать состояние было критическое.
«Сабирджон Артыков… Я что-то слышал о нем, – подумал Тура. – Но в связи с чем? От кого?»
– Установили по пальцам?
– Да. Информационный центр дал установочные данные. Прописан в Мубеке, Пушкина, 5.
– Начальник управления знает?
– Сейчас ему как раз докладывают… Вон он!
Генерал Эргашев уже стоял у входа, пристально вглядываясь в подчиненных. Каждый по-разному вел себя в его отсутствие, но, как только он появлялся, незримый затейник кричал «замри!» – и все дружно тянули руки по швам. Эргашев нашел глазами