– В слезах? – фальшиво хохотнул герцог Раннор. – Адальберти? Да ты романтик!
– В романтизме нет ничего постыдного, дорогой друг, – ответил принц, гордо поднимая голову в енотовой шапке. – Да, я романтик!
– Охереть! Как удалось им быть после Сольтеля? Многих детей убил?
– Не знаю, не считал, – удивленно пожал плечами Адальберти. – И при чем здесь это и то, что мне нельзя быть романтиком? И не я убил вовсе – я воин Бога, к тому же дважды Божий избранник, и это он направляет мою руку. Кто тебя направляет, я не знаю, но сдается мне, пришла твоя вторая золотая монета. Красивая дама, – вытянул, будто для поцелуя, принц свои губы в форме лука Амура. – Вкус у тебя отменный…
Рагнер посмотрел на Вардоц и увидел у его ворот Лилию Тиодо. Она робела приблизиться, пока рядом с Рагнером стоял принц Баро, ведь сперва женщину должны были представить незнакомцам, тем более аристократам, ее мужчины-покровители. Глазами Лилия отчаянно молила своего рыцаря подойти и попрощаться с ней.
– Она, кстати, толидонка, – вздыхая, сказал Рагнер и застегнул на шее собаки цепь: новую, золоченую, надетую поверх попоны. – Может… вместе подойдем к ней?
– Нет, Рагнер, иди один. Я лучше отправлюсь на свой корабль, где буду обхаживать баронессу Нолаонт, – продолжал загадочно улыбаться принц.
– Если обвенчаешься с ней, то давай! Иначе я тебе точно морду набью!
– Я в Сольтель более не собираюсь, – продолжал улыбаться принц. – Можно и под венец пойти.
– Ты серьезно? – перестал шутить Рагнер.
– Чем больше я ее узнаю, тем больше она мне нравится. А чем больше узнаю тебя, тем больше убеждаюсь, что ты дурак. Я пойду к лодкам.
Рагнер глянул на «Гордость веры» – Соолма уже стояла на палубе, для Маргариты спустили корзину. Взяв Айаду за ошейник, он пошел к Лилии.
– Из дома Флекхосога я увидела, что золотой корабль собирается в путь, – нервно сказала та. – Ты… Ты не собирался прощаться со мной? Совсем? Хотел просто взять и отбыть?
– Лилия… – искал слова Рагнер. – Я не знаю, как с тобой прощаться. Не знаю, что сказать, чтобы не дать ложной надежды. Я ничего сам не понимаю и мне нечего добавить, кроме того, что я уже сказал тебе раньше.
– А почему она на корабле?
Рагнер немного помолчал, не желал лгать и желая одновременно.
– Она узнала о нас… и бросает меня.
– И ты, ныне свободный от долга, не можешь дать мне сейчас даже надежду? – изумилась Лилия, и он увидел в ее темных глазах подступающие слезы, настоящие и искренние. – Я люблю тебя… – прошептала она, не лукавя, не пытаясь его завлечь и обмануть.
– Да, и я тебя люблю, но и ее тоже… – тяжело вздохнул Рагнер. – Не плачь, очень тебя прошу. Мне сейчас так плохо, что я готов сигануть с этой набережной в ледяное море.
– Я не понимаю! Чего мне ждать, Рагнер?! Скажи же правду! Ложь больнее самой горькой правды.
– И