Вытащив из сумочки единственный на все случаи жизни блокнот, я раскрыла его на вкладке межрасовых отношений и приготовилась записывать. Подняла взгляд, и снова тело облилось жаром. Жозефф буквально раздевал меня глазами, мне даже на миг показалось, что сейчас вся аудитория заметит это.
– Как уже сказал, – сфинкс быстро справился с собой и отвернулся, возвращаясь на кафедру и за стойку, – сегодня я заменяю профессора Ви. И сегодня мы с вами поговорим об, – он сделал небольшую паузу, – истинных парах.
Я мысленно вздохнула и позавидовала девчонкам, которые сейчас благополучно досматривали сны или неспешно завтракали. Уж я-то об этом знала всё, Кафриэр давно просветил, но каждый преподаватель считал своим долгом время от времени поднять эту тему, напомнить, как она важна в нашей жизни! Нет бы о чёрных ангелах рассказал.
– Все вы, должно быть, уже знаете, откуда берут истоки истинные пары. В давние времена сильные людские маги из Среднего мира вызывали и привязывали к себе нас, магических созданий Высшего мира.
В аудитории послышались зевки: эта тема не единожды муссировалась профессорами начиная с первого курса. Но декан невозмутимо продолжал – и готова поклясться, я ощущала на себе его взгляды, правда, ни одного так и не перехватила.
– Следует отличать магическую привязку и магический приворот. Кто может сказать, в чём разница? – воззвал Жозефф к аудитории.
– Привязка по согласию, а приворот – насильно! – раздалось откуда-то из рядов.
– Правильно, – согласился декан. – На вызов обычно приходили добровольно, и заключали магические контракты с магами тоже добровольно, и привязка возникала как следствие единства мыслей, желаний, порывов. Высшая степень дружбы и доверия, если хотите. А приворот придумали ведьмы, чтобы удержать своих мужчин – так считается. Но, – поднял он палец, заинтересовав, – и в этом учёные мужи зачастую расходятся, бытует мнение, будто в Верхнем мире истинные пары существовали задолго до привязок. Взять хотя бы ангелов – у них это приобрело наиболее сильную форму. Волки, сфинксы, грифоны – все они создавали истинные пары с себе подобными.
Уверена, декан не просто так назвал сфинкса с грифоном – второй ипостасью Кафриэра. Все взгляды как по команде обратились ко мне. Я гордо подняла голову:
– Мой истинный объяснял мне, что из-за смешения магических и энергетических потоков истинной парой может оказаться и оборотень другого вида. Это редкость, но всё же возможно: прежде всего должны подходить наши изначальные человеческие ипостаси.
Обычно профессора в данном вопросе бывали более тактичны, и я усиленно пыталась понять, для чего Жозефф завёл эту тему и к чему клонит.
– Есть такая версия, – согласился декан. – В конце концов, первые привязки были вообще к людям. Но это скорее исключение, чем правило.
Если он намекал на нас с Кафри,