– Вот ведь какая, ты посмотри на эту мамашу, напилась и права качает, мразь вонючая, пришла устроила бедлам, дышит на меня перегаром – все никак не могла успокоиться директриса, опрокидывая рюмку водки в горло – Алкашка, а туда же права качать, я не шлюха, и не позволю себя так называть – изображая мать Ритки кривляясь сказала Валентина Петровна.
Трудовик мягко положил руку на плечо директрисы и продолжил:
– Валюш да брось, хорошо же сидим, отдыхаем, ну забудь ты об этой шмаре, ну чего ты – плавно рука уже гладила спину, отчего и захихикала пьянеющая директриса.
Задыхаясь от ненависти, морщась от подступившей тошноты, Рита больше не могла молчать:
– Вы такие же! Вы ничем не лучше! Пьете, да еще и на работе! Чем вы лучше моей матери?
Учителя подскочили и очумело уставились на девочку, никто из них не ожидал что она там стоит.
– Моя мать не шлюха! А я не дочь шлюхи! Шлюхи вы здесь все!
Маргарита выскочила из кабинета и побежала в раздевалку, за курткой, домой, куда угодно где есть воздух, в догонку директриса орала чтобы не приходила больше в школу, даже на порог. – Не нужна мне ваша школа, не вернусь даже под расстрелом! – думала Рита – работать пойду лучше, хотя бы есть буду.
Дома было пусто, ни еды, ни матери, скорее всего продержат 15 суток в ментовке. Подняла трубку телефона, гудков не было, все таки отключили. Помаявшись по квартире, спустилась к соседу дяде Грише, дверь открыла его мать баба Даша.
– Здрасьте баб Даш, от вас можно позвонить?
– Проходи деточка, мамка то где, спит пьяная? – улыбнулась старушка.
– Забрали ее на 15 суток, отцу хочу позвонить.
– Ох ты же Господи, что натворила то, окаянная? – всплеснула руками соседка.
– В школе скандал устроила, с ментами дралась, меня выгнали оттуда теперь. – заплакала девочка.
– Вот ведь непутевая, иди на кухню милая, щи налью, потом папе звонить будешь.
– Спасибо баб Даш, а дядя Гриша где?
– Да где он может быть, пьет наверно где то, Ирод проклятый – качала головой баба Даша.
Маргарита ела медленно, наслаждаясь горячим бульоном, тщательно пережевывая картошку и капусту, запоминая это чувство незабываемого блаженства. После щей был чай с белым хлебом, но Рита хлеб положила в карман, на завтрак, зная что завтра будет голодать.
В трубке долго шли гудки, отец не брал трубку, Рита нервничала и набирала снова, но дозвониться так и не получилось. Разочарованная засобиралась домой, баба Даша дала с собой маленькую баночку щей, на ужин. Девочка не знала как благодарить, со слезами обняла бабушку соседку и вернулась к себе. Дома было невыносимо скучно, девочка уже привыкла к какому то шуму, пьяным голосам, а сейчас в полной тишине вдруг появился страх, одиночество накатывало и обвивало ее своей паутиной, она боялась что отец не перезвонит, а мать не выйдет из милиции, что делать одной в целом мире? Под невеселые мысли и тихие слезы девочка уснула. В дверь сильно постучали, точнее в дверь пинали,