Женщина может быть женщиной в любой ситуации. Желанной и нежной. Никакие роды, дома, работы – тут не помеха.
Парень какое-то время ворочался, не произнося ни слова. Его рука легла на дамскую ягодицу.
– Эй! Не успели проснуться! Лучше бы подумал о детях!
– Типун тебе на язык, Катька. У нас их и так навалом, – хрипло крякнул муж.
– В том-то и дело. Как они там? Мы все выходные куролесим. А они?
– Они у Маришки, Катюш! Для них там самый кайф. И вообще, кто ныл, что годовщину надо отмечать по-человечески?
Екатерина загадочно улыбнулась. Свет летнего дня резал глаза. Было так приятно осознавать себя счастливой, состоявшейся личностью. Женщиной. В конце концов, матерью. И почему все привязаны к никчемной молодости? Взросление тоже не лишено своих плюсов.
– Отметили блин, – хмыкнула она.
– Еще нет. Можем продолжить.
Мужчина смелым движением потянулся к «самому сокровенному», как принято писать в эротических романах.
– Ну! Миша, гад. Выходные закончились. Сам обещал заработать детям на отдых. Орал, что заказ новый. Саня в десять заехать должен. Или я что-то путаю?
– Охо-хо. Лучше бы ты попутала.
Вскоре двое изнеженных подростков опять стали взрослыми людьми, ответственными за жизни себе подобных.
Надо было наскоро перекусить. Как следует прибрать частный дом. Приготовить для детей и себя кое-что. Забрать детей у двоюродной сестры. Заработать, проконтролировать, достать, добиться…
Типичная рутина. Банальная круговерть. И даже в загородной, почти деревенской зоне, никуда не деться от адского хомячиного колеса.
– К черту, Катюш! Что с моим комбинезоном? Ты постирала его с уменьшительным порошком! – Мишка, не без матерной лексики протискивался в костюм «американского фермера».
– Это все потому, что кто-то слишком много ест.
– Твоя мамка и так говорила мне отъедаться. Так что, нечего!
– Ну, ну, мой добытчик… Отъедайся. Правда, могу тебе предложить только вчерашнюю колбасу и кусок пирога. Или это половая тряпка. Погоди, не помню, – хихикнула Катя.
Вскоре двое придались завтраку. День начинался. Обороты нарастали. Надо было спешить. Только куда…
– Так, что-то у нас глуховато, – женщина в потрёпанном халате взяла пульт от маленького телевизора.
– Ну… Не надо, – поглощая колбасу, похрипел Михаил. – Там опять про банду дебилов покажут. В задницу их!
– Вообще-то, «Эпидемия сумасшествия». Мой папка верит.
– Твой папка на рыбалке два часа амфибию ловил. А это сапог оказался.
– Фу, ты скучный.
– Сейчас наша мелочь подскочил, развеселит. Вообще, гляди что хочешь. Мне вон, бежать уже надо. Саня вот-вот припрется.
– Ага! А пирог-половая тряпка?
– Тряпки, удел женщин. Так Пушкин сказал.
– Ой, ой, ой. Поцеловал бы хоть жену перед уходом.
– Ну ладно. Или сюда, жеее-нна…
Утирая