Я кивнул. И тут Дарьяна Дмитриевна лавиной обрушилась на меня!
– Какой же ты трус! Влюбился и всё, что смог сделать – это сбежать?! Почему ты просто не ответил ей взаимностью, ведь она полюбила тебя таким психом?? – негодовала психиатр.
Нет, врачу моей боли не понять. Вряд ли эту куколку предавали столько раз, сколько меня… На тот момент раны от прошлого неудачного опыта были ещё свежими и я был попросту не готов начать новые отношения.
– Я боялся новой боли и нового предательства. Прекратить общаться, пока это не переросло в нечто большее, было выходом для меня, потому что потом, в случае предательства, будет гораздо больнее расставаться, – ответил я.
Психиатр остановилась и съязвила:
– Отважный Дон Кихот спешит на помощь! Сочувствую всем мельницам!
«29 марта 20**
Ты всегда любишь говорить, как стараешься беречь свою маму… Горькая правда в том, что там, где её действительно стоит оберегать, ты не можешь воспитать в себе даже самообладания. Чтобы выслушать мысли этой пожилой женщины, которые не согласуются с твоими убеждениями, ты не способен сохранять здравый рассудок. Любая её неверная мысль относительно тебя и твоих дел нарушает твоё спокойствие и ты готов рвать и метать, мгновенно забывая о том, что она болеет. Ничто не мешает тебе использовать нецензурную брань рядом с ней и ты готов расстроить её ради своей правоты, забывая, что эта твоя правота может стоить ей жизни в один момент.
Увы, донести это до тебя мне так и не удалось. В итоге неоднократно я наблюдала, как ты психуешь и уходишь к себе в комнату, а она остаётся одна в кухне, пытаясь сохранять душевное равновесие. Значит, мне остаётся только Шестым Шагом научить тебя Самообладанию!
Из-за своей вспыльчивости ты теряешь очень много. Чтобы понять, сколько, запиши на листочек всех людей, которые сейчас общались бы с тобой, не вспыли ты как-то раз; вспомни, сколько раз ты мог стать лучше и не стал просто потому, что тебе нехватило самообладания для соблюдения ежедневной дисциплины. Как быстро ты перестаёшь пытаться, если у тебя не получается что-то или лечение не даёт эффекта… Вспомни и возьми себя в руки! Это твоя жизнь и при всех моих стараниях я не смогу её изменить к лучшему, если ты сам не поможешь мне!» – прочитал я и едва не вспыхнул.
Видя мою реакцию, врач усмехнулась:
– Надо же, как ты напрягся! Что такого она написала? Не ту ли самую правду, которой ты так жаждешь?
Мне стало неловко за себя. Я вдруг понял, как быстро начинаю себя защищать вне зависимости от того, правду обо мне говорят или нет. Когда рядом была ты, сохранять самообладание было проще, я заразился твоим спокойствием. Но без тебя начал вспыхивать снова…
Дарьяна Дмитриевна положила передо мной листок, ручку, забрала и залпом выпила виски из моего стакана и скомандовала:
– Пиши, что она сказала! Давай!
Я