«Удачное сравнение! – заметил сидевший неподалеку Винго. – Загребающий выигрыш шулер подобен каннибалу, поглощающему плоть и кровь своей жертвы».
«Таковы настоятельные требования наших инстинктов! – заявил Шватцендейл. – Именно их внутреннее противоречие вызывает восторг торжества – или трагическое отчаяние».
Винго покачал головой: «Когда Фэй увлечен игрой, он часто забывает о чувстве собственного достоинства». Обратившись к Мирону, стюард прибавил: «Рекомендую сторониться азартных игр – в особенности с участием Шватцендейла. Он обчистит тебя до нитки так быстро, что ты это заметишь только тогда, когда схватишься за карман и обнаружишь, что в нем не осталось даже засморканного носового платка».
«Винго совершенно прав! – с готовностью подтвердил Шватцендейл. – Только дай мне такую возможность, и я оставлю тебя без штанов – так что ты и схватиться за карман не сможешь!»
«Фэй не преувеличивает, – мрачно предупредил Винго. – У него выиграл однажды только знаменитый Проныра Монкриф – Фэй до сих пор морщится, когда об этом вспоминает».
Шватцендейл схватился за голову: «Зачем ты произносишь это имя? Я не успокоюсь, пока…»
«Пока не сыграешь с ним опять и не проиграешь еще больше. А после этого опять будешь сгорать со стыда».
«Нет, никогда, никогда!»
«Будем надеяться», – целомудренно заключил Винго.
3
Звезда Тактона разгоралась все ярче прямо по курсу, а затем, слегка отодвинувшись, пропустила «Гликку» к орбитальной плоскости своих планет. Четвертую орбиту занимал Скропус – мир чуть больше девяти с половиной тысяч километров в диаметре, с плотным ядром и стандартным притяжением.
Скропус превратился в сферу; горизонты разошлись, и стали заметны географические детали. Два больших континента почти спрятались под спиралями облачных вихрей, накрыв шапками южный и северный полюса, где преобладали нескончаемые снежные бури. Третий континент, Айра, очертаниями напоминавший саламандру, раскинулся по всему миру в тропической зоне к северу от экватора, где его не беспокоили штормовые ветры, громы и молнии, холодные ливни, пурга и метели, бушевавшие в полярных просторах. Мягкий солнечный свет, рассеянный дымчатой атмосферой, казалось, придавал цветам особую ясность и насыщенность. Синие, красные и зеленые тона будто светились изнутри, напоминая о восприятии мира, безвозвратно ушедшем в прошлое вместе с детством. Небо отличалось глубоким кобальтовым оттенком; по ночам единственная луна, Олантус, озаряла холмы зеленовато-серебряным сиянием. Ультрамариновые моря окаймляли берега слепящей радужными отблесками ярко-белой пеной прибоя.
«Гликка» приземлилась в центре тропического континента, на окраине хаотичного старого города Дюайля, неподалеку от Рефункционария.
Несколько тысяч лет тому назад