Гость поклонился: «Сожалею о допущенной ошибке – она никогда не повторится!»
Через час тот же господин достаточно оправился и собрался с духом, чтобы поведать об этом происшествии своему приятелю – тот, как оказалось, в свое время также навлек на себя гнев леди Эстер. Опасливо поглядывая через плечо, приятель пробормотал: «Подозреваю, что эта женщина заключила сделку с дьяволом!»
«Хуже! – возразил недавний потерпевший. – Она сама – олицетворение дьявола!»
«Гм! – задумался приятель. – Пожалуй, ты прав. В таком случае постараемся ее больше не раздражать».
«Невозможно! Ее раздражает все, что она слышит!»
«Что ж, этот вопрос полезно обсудить за стаканчиком-другим ее превосходного виски!»
Что правда, то правда – леди Эстер не всегда умела вести себя сдержанно и благоразумно. Она воображала себя очаровательным созданием, возбуждающим сладострастные порывы и не подвластным разрушительному влиянию времени. Невозможно отрицать тот факт, что Эстер Ладжой представляла собой великолепное зрелище, энергично вращаясь в высших кругах в самых изумительных нарядах красновато-лиловой, сливовой, лимонно-зеленой, киноварной и черной расцветки.
Незадолго до переселения Мирона в ее усадьбу леди Эстер обвинила Гоуэра Хэчки, состоятельного члена Общества гильоширов, в клевете, порочащей ее репутацию. Суд вынес решение в ее пользу, и леди Эстер получила, в качестве возмещения ущерба, космическую яхту «Глодвин».
Первоначально она рассматривала яхту всего лишь как доказательство того, что любой, кто осмеливался называть ее «старым лысым огородным пугалом в красном парике», должен был дорого заплатить за такую привилегию. Она не проявляла никакого интереса к звездолету и, вместо того, чтобы пригласить знакомых отправиться вместе с ней в увеселительное путешествие, запретила им появляться на борту своей яхты. «Невероятно! – с язвительной усмешкой заметила она Мирону. – Откуда ни возьмись, у меня завелись десятки новых закадычных друзей, брызжущих энергией и сверкающих глазами. Все они заявляют, что, каковы бы ни были связанные с этим неудобства, они никогда не откажутся от участия в длительном космическом плавании за мой счет».
«Я тоже не отказался бы! – завистливо отозвался Мирон. – Это волнующая воображение перспектива».
Леди Эстер пропустила его слова мимо ушей: «Они тут же теряют интерес к времяпровождению в моем обществе, как только понимают, что я не планирую никаких космических полетов».
Мирон отказывался верить своим ушам: