Эстель смазала ободранные ладони сынишки мазью, любезно предоставленной корабельным врачом, и Жюлиан посоветовал, как лучше обрабатывать раны. Руки сорванца продолжали болеть несколько дней, и Тэо заметно поутих. Моряки посмеивались: «Давно надо было спустить пострелёнка с каната, чтобы присмирел», – и придумывали всё новые шуточки в его адрес.
Опасаясь, как бы неуёмная энергия сына не натворила бед, капитан окончательно решил занять мальчишку делом и внимательно следил за тем, чтобы у того не оставалось свободного времени. Теперь Тэо вместе с клерком заполнял судовой журнал. Конечно, сам журнал марать неумелыми каракулями мальчику не позволили, но выделили тетрадь, где он писал буквы и слова, попутно тренируясь в чистописании. Сам граф обучал сына математике и основам навигации, а члены команды показывали, как вязать узлы, предлагая запомнить бесчисленное множество частей корабля, снастей и рангоута.
В сопровождении матросов Тэо карабкался на реи и пробовал управлять парусами, а также ему объяснили, как правильно не только подниматься на мачты, но и спускаться с них. Когда же кто-либо из команды замечал, что глазёнки озорника начинают подозрительно блестеть, парнишке тут же вручали в руки швабру. И вот, пыхтя и потея, малец таскал тяжёлое приспособление по палубе, пока не выбивался из сил. Так постепенно жизнь на «Поцелуе Фортуны» наладилась и вернулась в спокойное русло.
Несмотря на проказы маленького Тэо, капитан всё же гордился сыном. Он радовался сообразительности и отчаянной смелости своего наследника, хотя частенько тот заставлял его поволноваться. Но особенно трепетно вздрагивало сердце графа, когда он замечал прогуливающуюся по палубе фигурку жены. Чувствуя её взгляд, мужчина ощущал прилив необыкновенного тепла, и это заставляло его работать с удвоенной силой.
Вечерами, когда Эстель укладывала сына спать, и из каюты доносился её нежный голосок, напевающий колыбельную, на губах капитана появлялась счастливая улыбка. После почти шести лет, проведённых вместе, супруги, конечно, не ощущали того сбивающего с ног ураганного чувства, которое они испытывали при первой встрече, но от этого их любовь не стала слабее. При виде Эстель бывший пират до сих пор ощущал сладостное волнение, и их по-прежнему страстно влекло друг к другу, просто эта любовь стала глубже и основательней.
На берегу графу де Дюрану для поддержания статуса порой приходилось посещать светские приёмы, и слушая хвастливые рассказы бравых ловеласов об их неисчислимых победах, Тэо только снисходительно улыбался и мысленно жалел господ. «Разве можно сравнить мимолётную интрижку с окрыляющим восторгом настоящего чувства? – думал он. – Разве может случайная связь дать то ощущение безумного упоения, которое получаешь от близости с любимым человеком? Когда от простого прикосновения к любимой каждая частичка тела трепещет и поёт, а сердце взрывается сверкающим фейерверком». Капитан определённо знал,