– Думаю, пока вопросов больше нет. – Гуров поднялся с кресла. – Госпожа Морозова, последний стандартный вопрос: чем вы занимались вчера, примерно с 15 до 18 часов, и кто это может подтвердить?
– Думаете, я сама его убила? – ехидно поинтересовалась Анна, пожалуй, впервые не сдержав эмоций.
– Необязательно. Могли, например, сидеть в машине поблизости и наблюдать, как это происходит.
Она хотела что-то сказать, но осеклась, наткнувшись на холодный взгляд сыщика, и только плечами пожала. Потом все-таки заговорила:
– До 16.00 я была в Госдуме. Это могут подтвердить многие. В частности, мой секретарь. Затем около часа добиралась домой на автомобиле. Свидетелей предоставить не могу, хотя можете проверить: я почти всю дорогу отвечала на телефонные звонки. А с пяти часов весь вечер проторчала дома. Это вам может и Лена подтвердить. Что-то еще?
– Напишите мне, пожалуйста, контактные данные вашего секретаря и домработницы, – попросил Гуров. – Если понадобится, их опросят. И на этом закончим.
– Думаю, вы в курсе, что я могла бы сейчас с вами вообще не беседовать? – поинтересовалась Морозова, записывая в листок запрошенную сыщиком информацию. – Депутатская неприкосновенность, и все такое…
– Вы же пока не обвиняемая, – чуть заметно усмехнулся Гуров, – так что 19-я статья 3-го федерального закона тут неприменима. А в качестве свидетеля я мог бы вас и в Главк вызвать. Конечно, на это ушло бы немало времени, поэтому спасибо вам за понимание и откровенность.
– В чем в чем, а в вежливости вам не откажешь, – улыбнулась Анна, протягивая сыщику вырванный из блокнота лист. – Рада была познакомиться, но давайте прощаться, если у вас ко мне вопросов больше нет.
От Морозовой Лев ушел в задумчивости. С одной стороны, она показалась ему достаточно откровенной. Своей неприязни к Челнокову не скрывала и была вполне убедительной, рассказывая об отсутствии у себя желания физически навредить журналисту. А с другой – именно эта открытость депутата настораживала сыщика. Морозова словно всячески старалась подчеркнуть, что ей нечего скрывать от правоохранительных органов. Впрочем, возможно, это просто привычка, выработавшаяся у нее вследствие депутатской деятельности.
В любом случае одного положительного результата Гуров добился. Телефон домработницы Елены совпал с одним из номеров, записанных у Челнокова. Теперь женщину нужно будет вызвать в Главк под предлогом уточнения информации об алиби Морозовой, а там уже как следует расспросить про их отношения с Челноковым. Возможно, на свет и выплывет что-то интересное.
Направляясь к своей машине, Лев попытался дозвониться до Григоряна. На звонок ответила секретарь, елейным голосом сообщившая, что Багдасара Суреновича нет на месте. Номер его контактного телефона она передать отказалась даже после того, как Гуров представился. Конечно, он мог и самостоятельно