раздражения. Я же, напротив, дрался молча, сохраняя ритм дыхания. Лишь пару раз я откровенно болезненно рыкнул, когда нестерпимо больно зажгло над левой лопаткой от его растопыренной лапы, и когда ему едва не удалось продырявить моё подбрюшье своими клыками-кинжалами, лязг от которых и по сей день звенит в моих ушах… Но вот, улучив подходящий момент, я перехитрил саблезуба, при помощи обманного движения накрыв его своим телом сверху. Неимоверным усилием воли и могучего торса, вцепившись клыками в толстую холку тигра у основания черепа, удерживая его лапами, я стал изо всех оставшихся у меня сил сдавливать шейные позвонки врага. Боковым зрением я видел, как тускнел его взгляд. Я чувствовал, что жизненные силы оставляют саблезуба… Спустя несколько мгновений, совершенно беззвучно мы оба рухнули наземь, как подкошенные. То, что мой враг был мёртв, я знал точно, но выживу ли я сам после такой битвы – твёрдой уверенности не было.
