«О каких приятных впечатлениях, мама, ты говоришь? Пьяные школьники? Потные трясущиеся под невразумительную музыку тела?» ― в умах я вступила в дискуссию.
– Твоя молодость проходит, а ты сидишь дома, ни с кем не общаешься! Заканчиваешь школу! Даже я веселее была в твои годы, чем ты! Ох, сколько у меня было подруг! А мальчиков! Штабелями ведь ложились! ― мама подперла щеку рукой, задумчиво отвела глаза вдаль и погрузилась в приятные воспоминания:
– Был у меня один мальчик, не помню, как его звали, Толик или Сережа, у него были такие голубые глаза…
– Мам! Ну что ты заладила! Никому не интересно слушать, про твои любовные похождения!
– А-а, а потом я встретила твоего папу, такого же несносного брюзгу, как ты!
– Неправда, тетя Рая, мы с удовольствием послушаем в следующий раз, нам через полчаса нужно быть на месте, а тут ещё конь не валялся, ― Зина осуждающе посмотрела на мой внешний вид.
– Ой, конечно, доча, иди скорее собирайся, волосы хоть расчеши, а то как из норы вылезла!
Не дав ничего возразить, Зина схватила меня за руку и потащила в мою комнату, а по пути я сделала умозаключение, что Зина оказывает влияние на мою маму похлеще магнитных бурь.
Она по-хозяйски открыла мой шкаф и побросала на кровать мои футболки и свитера.
– Скучно, скучно, скучно, скучно… ― джинсы и штаны уныло летели следом, ― Ага! А вот и кое-что поинтереснее!
Зина вытащила из шкафа нежно-розовое шифоновое платье с ландышами.
– Ну уж нет! Я в таком не пойду! ― я скрестила руки на груди, выражая протест.
– Тогда голая иди! Я не пущу тебя в твоем старье, ведь прямо вещи все как из сундука старушечьего украдены! А ландыши ― это хоть всё ещё достаточно консервативненько, но уже посвежее, чем эта ужасная плиссированная юбка, словно снятая с моей покойной прабабки! Вот прямо в точно такой же хоронили!
Я только успела поймать свою летящую из шкафа юбку, в которой я по обыкновению хожу в школу, когда все мои штаны в стирке.
– Опа! А вот это ты не хочешь? ― Зина с удивлением достала из моего шкафа совершенно компрометирующее черное платье, которое зачем-то купила мне мама лет пять назад на ту пору, «когда тити вырастут».
– Господи, Зина спрячь его обратно! Так и быть я надену с ландышами, только спрячь.
– Эх, такое добро пропадает, ― сказала Зина и с тоской повесила его обратно.
Я стащила с себя домашнюю футболку и недоброжелательным лицом покосилась на платье.
– Господи, что это на тебе за суровые пережитки тоталитарного режима?
– Это мой спортивный бюстгальтер, ― возмутилась я на подругу и поторопилась натянуть платье.
– Только не показывай его никому, а то парни испугаются, что совратили бабушку.
– Боже, Зина, что за чепуху ты несешь! Я не собираюсь