Однажды ночью Катя позвонила ему и, плача, сообщила, что дедушке плохо. У Антона в гостях как раз находилась прелестная особа, давно уже вынашивавшая в отношении него матримониальные планы. И столь мила и убедительна она была, что ему вдруг тоже стало казаться, что неплохо бы покончить с холостой жизнью. Когда позвонила Катя, очаровательная дама, на деле доказав свою любовь, завлекающе раскинулась на подушках и вплотную подошла к обсуждению брачного вопроса. Антон восхищенно взирал на роскошный бюст, аппетитно колыхавшийся во время ее речи, и слушал даму весьма благосклонно.
Звонок Кати прервал их идиллию. Антон, услышав встревоженный голос сестры, начал немедленно собираться. Очаровательную особу, он не стал вводить в курс дела – сказал лишь, что дедушке его знакомой нехорошо, и ему нужно идти. Дама, почувствовав себя оскорбленной, устроила сцену и, торопливо натягивая одежду, кричала:
– Ты меня больше в жизни не увидишь!
Антон пожал плечами.
– Что ж, договорились.
Впопыхах разорвав колготки и надев наизнанку кофту, дама убежала, хлопнув дверью, а Антон отправился к сестре. Евгения Семеновича он в живых уже не застал. Рыдающая Катя сообщила, что «Скорая помощь» так и не приехала – дежурная сказала, что пока нет машин.
– Представляешь, Антоша, дедушка вдруг пришел в себя. Я ему говорю: «Сейчас, деда, „Скорая“ приедет, тебе укол сделают, потерпи», а он вдруг чисто так ответил: «К старым они не торопятся, не плачь, Катюша». А потом – все. Я даже не успела ничего сказать.
После смерти деда Катя неожиданно решила заняться бизнесом. На пару с бывшей сокурсницей она открыла маленькое фотоателье, в которое вложила все оставшиеся после смерти отца деньги – те самые, которые ее брат Юлек еще в советское время перевел в доллары. Антон пытался воспротивиться этому, как мог:
– Не делай глупостей, Катька, ты налогов будешь платить больше, чем заработаешь! Тут ведь хитрить надо, разве ты сумеешь!
– Научусь, – она беспечно махнула рукой, – другие же учатся, а ты сам говорил, что у меня есть смекалка.
Как и предрекал Антон, практически весь доход от фотоателье за два первые года работы ушел в пользу государства. Потом девушки поднаторели в бухгалтерском учете, научились осторожно обманывать налоговые органы, и неожиданно дело пошло так успешно, что к середине девяноста седьмого обе разъезжали на иномарках и одевались в фирменных магазинах, с презрением поглядывая на дешевую «рыночную» одежду. Антон успокоился, решив, что сестра лучше него знает, что делать, и предоставил ее самой себе.
Ко дню рождения брата Катя решила сделать ему подарок – заказала дорогой письменный стол, обитый черным