– Что ты чувствуешь, когда изменяешь Мэри?
– Это сложный вопрос. Спроси конкретней.
– Рич, как ты можешь так прямо об этом говорить? – недоумевал Макс, переводя взгляд с него на меня и обратно. Я лишь пожимал плечами.
– Для меня это совершенно нормальный вопрос. И я не вижу ничего страшного в том, чтобы поговорить об этом.
– Да, к тому же, не забывай, – посмотрел я на Макса, – для него это лишь еще один способ похвалиться успехами на любовном фронте в свои взрослые 35 лет. При этом унизив нас с тобой.
Рич скорчил язвительную гримасу.
– Ну так что тебя конкретно интересует?
– Мне интересно, какие чувства ты испытываешь, когда держишь в объятиях не свою жену, с которой у тебя ребенок, осмелюсь напомнить, а… секретаршу, к примеру? Вот ты видишь ее глаза, гладишь ее волосы, целуешь шею, четко ли ты осознаешь измену и то, кому изменяешь? Понимаешь ли, что рушишь свою семью? Значит ли хоть что-нибудь для тебя это слово – «семья»? И что для тебя понятие «измена»? – я перевел взгляд на Макса, ожидая его реакцию.
***
Сам Ричард даже не задумывался над этими вопросами, на которые ждали ответа его друзья и причем немедленно. Он не мог позволить поставить себя в неловкую ситуацию. Впервые за долгое время его завела в тупик простая беседа в кругу друзей. Обычно он не зацикливается на разговорах с ними, но эти вопросы, заданные невзначай и в такой непринужденной и обыденной форме, заставили его хорошенько подумать. А, может, Николас прекрасно знал об этом и специально решил уколоть его? Но это не меняет сложившуюся ситуацию, ему нужно ответить на вопросы. И чем быстрее, тем лучше…
***
– Начнем по порядку: мне нравятся женщины, особенно, когда их много. У каждой из них свой аромат, свои привычки, свои предпочтения. Конечно, я осознаю измену, и мне даже иногда стыдно перед женой за то, что я творю с другими женщинами в постели. Но, как говорится, «не пойман – не вор». Мэри не догадывается об этом, ей не нужны переживания. У нас хорошая семья, этого ей достаточно. Начнутся скандалы, подозрения, волны раздражения, которые будут все чаще и чаще нахлестывать… Нам не нужно это, у нас же сын… – Ричард и сам сразу не понял, какое большое значение придал последней фразе. Казалось, впервые он произнес ее с каким-то странным чувством. Чувство ответственности? Или же тягости?
– Я, конечно, не совсем удовлетворен ответом. Ну, значит, ты сказал только то, что нам следует знать, – заключил я, разводя руками.
– А зачем тогда тебе нужна семья, раз любишь баб? – Макс находился в состоянии тихой злобы. – Зачем делал ребенка? Ведь ты наверняка уже тогда начал изменять. Бедная Мэри! Она старается для такого морального урода, как ты. Готовит, стирает, убирает, Джордж на ней… Ты говорил, она пожертвовала карьерой ради него и сохранения семейного очага в доме. Но у тебя ни капли благодарности, –