Да, капитан Лаворна был на его стороне, как и положено начальнику, однако Хоппер до сих пор не преодолел отчуждение и ощущал постоянное противодействие со стороны коллег. Будучи новичком, он беспрекословно принял назначенного ему напарника – приказ есть приказ, – но отлично понимал, что Джо Стаффорда ему попросту подсунули. Это был пожилой следователь, чья карьера подошла к окончательному закату. Тем не менее он отказывался уходить, хотя уже не справлялся, кажется, даже с бумажной работой. Хоппер не раз заставал его за крайне увлеченным изучением турнирной таблицы «Янкиз»[10], а не за чтением документов по текущим расследованиям. Стопка с делами неуклонно росла на столе Стаффорда, которому удалось пережить по меньшей мере две волны сокращений, пока наконец не пришла и его очередь. Департамент полиции Нью-Йорка отправил детектива на досрочную пенсию вместе со столь любимыми им свободными костюмами кремовой расцветки.
Двери лифтового холла открылись, и в кабинет вновь вошел капитан Лаворна. Сигарета у него во рту догорела уже до самого фильтра. Он отер пот со лба, быстрым шагом дошел до своего кабинета и снова с грохотом захлопнул за собой дверь. Если капитан продолжит в том же духе, то чинить надо будет не только старый кондиционер.
Хоппер посмотрел в проход между столами; ближе всего сидел детектив Харрис, одной рукой строчивший что-то в документах, а другой рассеянно подбрасывавший старый бейсбольный мяч.
– Харрис, что происходит?
Тот пожал плечами, не отрывая взгляда от бумаг.
– С хрена я должен это знать, Хоппер?
Хоппер повернулся к столу, но не успел он взяться за работу, как коллега у него за спиной присвистнул так, будто увидел красивую женщину. Детектив поднял взгляд от бумаг и вдруг осознал, что в кабинете вновь воцарилась глубокая тишина. Неожиданно перед ним мелькнуло синее пятно, затем на пустующий стол напротив с глухим стуком опустилась большая картонная коробка.
– Ты тоже можешь ни хрена не говорить, – раздался женский голос.
Она стояла возле стола, уперев руки в боки. На незнакомке были темно-синие расклешенные брюки, белая рубашка с рюшами, узкий жилет и волнистые темные волосы до плеч. Выглядела она лет на тридцать. Приподняв бровь, женщина хмуро глядела на Хоппера.
Джим оглянулся и заметил, что другие детективы молча наблюдают за ними. Некоторые из мужчин ухмылялись, а Хант и Марни в другом конце кабинета (оба одетые в практически одинаковые светло-серые костюмы с разноцветными рубашками, расстегнутыми почти до середины) обменивались приглушенными репликами. Марни при этом чуть ли не сгибался пополам от смеха, и светлые кудряшки, напоминавшие швабру, подпрыгивали у него на висках.
Хоппер решил не обращать на них внимания и снова повернулся к новенькой.
– Э-э…
Она вздернула подбородок и посмотрела на него.
– Ты Хоппер?
Он опустил взгляд