Все это меня обрадовало – и вместе с тем заинтриговало: ведь в «творчестве» Томми по-прежнему, мягко говоря, не блистал. Я видела, что прекращение припадков ему очень помогло, но нащупать первопричину улучшения мне не удавалось. Что-то изменилось в самом Томми – он по-другому теперь себя держал, по-другому разговаривал, глядя собеседнику в глаза, в своей открытой, доброжелательной манере. И это, в свою очередь, изменило отношение к нему окружающих. Но как так получилось – я понять не могла.
Заинтригованная, я решила немножко его расспросить, когда удастся еще раз поговорить с ним без посторонних ушей. Случай вскоре представился: я стояла в очереди на ланч и увидела его на несколько человек впереди.
Как ни странно, в Хейлшеме очередь на ланч была одним из лучших мест для разговора наедине. Отчасти дело тут в акустике Большого зала: среди общего гвалта, который эхом отдавался от высокого потолка, надо было стоять близко друг к другу и понизить голос, и тогда, если соседи были увлечены своими разговорами, появлялся неплохой шанс, что тебя не подслушают. Так или иначе, вариантов было не слишком много. «Тихие» уголки очень часто подводили: вечно оказывалось, что кто-то проходит мимо в пределах слышимости. И если твое поведение давало повод подумать, что ты ищешь местечко для секретного разговора, это за считаные минуты становилось известно всем и каждому и на уединение можно было не рассчитывать.
Так что, увидев Томми впереди, я помахала ему. Перескакивать в очереди вперед правилами запрещалось, а назад – пожалуйста. Он подошел ко мне с довольной улыбкой, и некоторое время мы постояли, ничего особенного не говоря, – не из-за неловкости, а в ожидании, пока спадет интерес, вызванный его перемещением. Потом я сказала:
– Ты повеселел последнее время. Дела, похоже, налаживаются?
– Все-то ты примечаешь, Кэт. – Он произнес это без всякой иронии. – Да, дела идут нормально. Все хорошо.
– Что случилось? Уж не к Богу ли ты пришел?
– К Богу? – Томми на секунду опешил, потом усмехнулся. – А, понятно. Ты о том, что я… что я меньше злюсь.
– Об этом, но не только. Ты вообще сильно изменился. Я наблюдала за тобой. Потому и спрашиваю.
Томми пожал плечами:
– Повзрослел, наверное. И я, и остальные. Неохота стало повторять по кругу одно и то же. Надоедает.
Я молчала, только смотрела на него, пока он опять не усмехнулся и не сказал:
– Любопытная ты, Кэт. Да, если хочешь знать, кое-что случилось. Могу и рассказать, если тебе интересно.
– Говори, я слушаю.
– Хорошо, но пусть это останется между нами, ладно? Месяца два назад у меня был разговор с мисс Люси. И после него мне стало гораздо лучше.