Несмотря на приятную тяжесть холодившего ладонь серебра, Дима решил, что все это ему снится. А как иначе, если вместо того чтобы, как полагается герою истории, прикрикнуть на монстра: «А ну, полезай, зверюга!» или «Больше ты никому не причинишь вреда!», возница произнес совсем другие слова. Из глубокой тени, которую отбрасывали раскачивающиеся сосны, Диме послышалось: «Ваше величество, не ушибите голову».
2
Зоя
Внутри экипажа невыносимо разило кровью. Зоя зажала нос рукавом, но затхлая вонь грязной шерсти оказалась не лучше.
Гадость какая. Мало того что она в глухую ночь вынуждена мотаться по равкианской глуши в тряском наемном экипаже, так еще и в этих обносках! Нет, так не пойдет. Она яростно сбросила с себя куртку. Запах плесени успел впитаться в синий шелк вышитого кафтана, и все же Зое стало легче.
Находясь в десяти милях от Ивца и почти в ста милях от безопасных стен столицы, они неслись по узким пустынным дорогам, которые должны были привести их обратно в усадьбу князя Радимова, принимавшего у себя торговый съезд. Молиться Зоя не привыкла, поэтому оставалось лишь надеяться, что никто не заметил, как Николай удрал из своих покоев и взмыл в небо. Дома, в Ос Альте, такого бы не произошло. Она считала, что все необходимые меры предосторожности приняты, но как же сильно ошибалась!
Стучали конские копыта, колеса громыхали и подскакивали на ухабах, а сидящий в экипаже король Равки скрежетал острыми, как кинжалы, зубами и рвался с цепи.
Зоя держалась на безопасном расстоянии. Она видела, к чему приводят укусы Николая, когда он в таком состоянии, и вовсе не желала лишиться конечности, а то и пострадать еще сильнее. В глубине души ей очень хотелось попросить Толю или его сестру Тамару, личных охранников короля, побыть вместе с ней в экипаже, пока к Николаю не вернется человеческий облик. Их отцом был шуханский наемник, выучивший близнецов драться, а мать – гришом-сердцебитом; и оба унаследовали ее дар. Присутствие любого из них оказалось бы сейчас кстати, но Зою удержала гордость. Кроме того, это лишнее унижение для короля. Достаточно и одного свидетеля его мук.
Снаружи завывал ветер. Звук, больше похожий на громкий, раскатистый смех старого друга, нежели на вой дикого зверя, гнал вперед. Ветер исполнял все, чего хотела Зоя, с самого ее детства, однако в такие ночи, как эта, девушке невольно казалось, что ветер ей не слуга, но верный союзник: буря поднялась нарочно, чтобы заглушить злобное рычание существа и шум борьбы в старом хлеву, посеять тревогу на улицах и в сельских тавернах. Это все Адезку – западный ветер, бедокур и отличный спутник. Даже если тот деревенский мальчишка на каждом углу станет рассказывать о том, что видел, жители Ивца спишут все на Адезку, злого озорника, который швыряет женщин в постель соседа и вихрем проносит