Насмешка в голосе, надменность, но для пятнадцатилетнего парнишки это все как детский лепет.
– Лучше демонстрации нет ничего, – ухмыляется мой брат и растворяется в ворохе белого света, переносясь на метр вправо.
Глаза мальчишки округляются, он уже не очень-то скептически настроен. Смотрит то на Рэда, то на место, где мой брат только что находился.
– Кто вы? – Выдыхает почти незаметно.
– Анжелики.
– Кто? – Морщится.
– Воины света, – добавляю, – мы призваны сражать зло.
– А я здесь причем?
– Ты такой же, как и мы.
– Нет! – Восклицает. – Я не собираюсь никого сражать! Нет!
Переходит почти на визг, убегает вглубь церкви и снова скрывается. Продолжаем сидеть на своих местах и ждать, когда шаги стихнут. Знаем, что будет слушать нас.
– Это врожденное чувство справедливости, – тихо говорю я, но эхо разносится повсюду, – именно благодаря ему ты стал взывать к совести жителей своего города. Они боятся тебя, не понимают, но ты желаешь справедливости. И это понятно. Таким тебя создал Свет.
– Проблема в том, что ты все еще малец, но справляться с даром все сложнее, – продолжает Рэд. – Если останешься мы настаивать не будем, однако на смену нам могут прийти враги.
Молчание длится долго. Продолжаем ждать. Терпение – добродетель.
Наконец снова появляется, подходит ближе, не оборачиваемся, ему так легче, чувствуем это.
– Что за враги? – Спрашивает с интересом и ноткой страха.
– Дьябольеры, – озвучиваю. – Наши заклятые враги. Воины тьмы.
– Что они хотят?
– Уничтожить.
– Но я ничего не сделал! Заберите этот дар, пожалуйста!
Подходит ближе, тянет ладони, оборачиваюсь и смотрю в его глаза. Заворожен, теряет смысл и силы, слезы проливаются сдерживаемыми страхами, обидами, безысходностью. Падает на колени и стыдливо прячет лицо в ладонях, рыдает навзрыд. Откровение приходит к нему неожиданно.
– Если ты хочешь остаться мы не будем против, – заверяю. – Это твоя жизнь и твой выбор. Мы просто хотим, чтобы ты знал, откуда ты пришел.
Плачет еще некоторое время, потом восстанавливает дыхание и выпрямляется. Делает глубокие вздохи, стирает предательские слезы. Смотрит на меня.
– Заберите меня с собой, – просит.
Улыбаюсь ему и осторожно поднимаюсь на ноги, подхожу ближе и протягиваю ладонь. Рэд позади так же добр. Берет меня за руку, и мы переносимся в старый заброшенный монастырь в горах – нашу временную обитель.
Мальчик представляется Коулом и очень дрожит, пока мы идем забытыми коридорами. На улице лето, но в горах всегда прохладно. Но Коул дрожит от страха, а не от холода. Ведем его вперед, рассказываю ему потихоньку о тренировках, о возможностях, которые он открыл для себя, отправившись с нами. Успокаивается, его душа находит покой.
Вот что такое быть анжеликом.
Провожаю