– -…Всю зону перевернули. – продолжил Харя. – Нет козла этого и всё, а мороз – минус сорок пять. Северное сияние так и прёт с неба. Вот тогда-то я и ногами сплоховал, потом пошла гнилая масть, мучился ногами.
– -А что, этого то нашли? – перебила моя.
– -Аааа… Да нашли…, хэ…, в душевой, в натуре, бля буду. Это чмо, голый перед зеркалом-трюмо на свою жопу шнягу дрочил.
– -Хахахаха!!! – Заржал Я. – Чё, в натуре?
– -Чего, чего? – переспросила моя.
– -Чего, чего?! На свой гудок прикалывался. Там вся зона до
сих пор трещит… – Харя залудил ещё кружку и Остапа понесло. – А прикол ещё был. Рассказать?
– -Давай, давай, прикольно! – поддержала моя.
– -Чудо одно в сортире из дерьма слепил. Со всех толчков собрал не смытое гавно и вылепил толстую Колбасину, похожую один в один на хрен мужской, пол метра высотой. И все ходили, смотрели и не понимали, у кого же такой обширный анальный проход, что аж забыть не может и монументализировал в статую. Долго она там стояла и веселила всех посетителей. Короче, один там дурдом и делать там нечего. Расскажите лучше вы, как там, в Питере или в Москве?!
Мы переглянулись и хек-нули, улыбнувшись.
– -Да чё там говорит!? – произнесла моя, габаритами тела:
сто двадцать – пятьдесят – сто двадцать. – Как везде: сегодня пан, а завтра пропал.
– -Да есть приколы и там. – перебил её станок-вибратор, то бишь, я, наливая очередную кружку. – Анекдот лучше слушай. Плывёт, значит, бобёр и бревно против течения толкает, а на суку дерева ворона дурь курит и смотрит на трудные муки бобра. Тот плыл, плыл, видит, ворона сидит и жуёт. «Дай, – думает, -передохну» и спрашивает у неё: – -Что, мол, творишь пернатая? а она: – -Я? – ухмыльнулась ворона. – курю бамбук… Ууууиии!!! … Хууууу.
Бобёр: – -И что? Кхе, хр… – откашлялся бобёр от пущенного в его сторону дыма.
Ворона: – -прёт…, по приколу всё…, и жить хочется…
Ах, ха-ха-ха!!!
Бобёр: – -А как-курить-то?
Ворона: – -Да втягивай и держи, держи, пока не улетишь…
Хочешь попробовать?
Бобёр: – -А чё, давай?!
И ворона вдула бобру столб дыма, как из паровозной трубы. Бобёр заглотил его и задержал в глубине своих лёгких. Накаченное грызунье тело медленно погрузилось на спину, и он стал уходить ко дну, отпустив бревно и раскинув ноги. Бобра наполняло чувство любопытства, когда мимо него проплывали рыбки и водоросли махали ему в путь, куда несло его течение. И как он раньше не замечал такого видения и красотищи. Впервые за всю свою жизнь он подчинился реке и природе.
За поворотом в это же время сидит на берегу этой реки Бегемот и стирает свои трусы. Видит, бобёр всплывает и выдыхает дым.
Бегемот: – -Ты чё, бобёр? – удивился бегемот. – туда бревно пёррррр, а щас, как мочалка, всплываешь?
Бобёр: – -Таааам! Тааааааам!!! За поворооооотом воронаааа бумбууук курит!!!!!!
Бегемот: – -Гдееее??
Бобёр: –