Его доводы были весьма разумны: «Дети будут расти вместе, им будет интересно друг с другом, потому что разница в возрасте невелика, мы скоро получим квартиру…». Муж всеми силами уговаривал меня на второго ребёнка. Он описывал мне, какую радость принесут нам малыши, и как мы будем дарить им любовь, внимание и заботу. С этими светлыми мыслями я снова забеременела, а Владимир, узнав об этом, проявил много внимания и заботы: старался оберегать меня и жалеть. Он пытался избегать семейных споров с матерью, но они были неизбежны. Наш жилищный вопрос никак не решался, обещания выделить нам квартиру не исполнялись, и накалённую обстановку еле сдерживали надежда и вера в скорейшее разрешение проблемы.
Сынишка наш подрастал и уже начал ходить. Все уделяли ему внимание, играли и развлекали его, ведь он был такой миленький и забавный, впрочем, как и все дети. Срок стал выдавать моё положение, и свекровь узнала про беременность – разразился скандал. Она настаивала на том, чтобы я избавилась от ребёнка, и её не смущал большой срок. Пойти на такой шаг я не могла, поэтому мне ничего не оставалось, как ответить ей: «Я уже сделала один грех – детоубийство, и второй раз делать этого не буду». Свекрови моё решение не понравилось, и она стала угрожать мне, что я буду одна воспитывать двоих детей. Долго ждать не пришлось. Тяжёлые дни принесла мне судьба.
Муж резко стал чужим. С каждым днём его отношение ко мне менялось не в лучшую сторону: он стал холоден, приходил домой поздно, а потом и вовсе перестал появляться, пропадая неизвестно где. Вскоре и свекровь перестала приходить домой, в свою собственную квартиру. Однажды я узнала, что она с сыном сняла частное жильё и теперь они живут вдвоём. Они оставили меня в однокомнатной квартире с маленьким сыном в ожидании появления на свет второго ребёнка.
Однажды Володя вернулся, чтобы забрать какие—то вещи, и я решила поговорить с мужем о нашей дальнейшей жизни, о том, какие у него планы на будущее и как нам быть дальше. Тогда он рассказал, что, когда ехал в поезде дальнего следования из Владивостока в Москву, его попутчицей была цыганка, которая предсказала ему ещё один брак. Так Владимир подвёл черту под нашими с ним отношениями. Услышав это, я обомлела и лишь произнесла: «Но больше месяца ты с ней не проживёшь!». И вновь в изумлении подумала: «Что за чушь!? Кто же всего месяц с женой живёт? Почему именно эти слова вырвались из моих уст, я же даже