– Разбегаемся? – не отставал я.
Гном рассмеялся – так нехорошо, что у меня мурашки пошли. Это даже и не смех был, а карканье, которое так же резко оборвалось.
– Ну конечно! – проворчал он в бороду. – А вы ломанётесь на запад и там, в горах, без меня дуба врежете? Сдался мне такой душевный груз! Не. Всем отсюда выбираться надо, вместе и пойдём.
Меня такой ответ устроил вполне. Решив, что гном не в настроении, я уже поковылял к журчащему неподалёку ручью, чтобы ополоснуться, когда услышал сзади:
– Ты сам-то узнал, что хотел?
– Не то, чтобы прям что хотел, – сказал я, помолчав, – но узнал.
– И как, рад?
– Не видишь, что ли? – усмехнулся я через плечо. – Полные штаны радости. Пойду вытряхну, ходить мешает.
Кир тоже усмехнулся, посмотрев мне вслед каким-то до странного пронзительным взглядом, и снял с заготовки первую стружку.
Не мог же я ему сказать, что мне уже наплевать на то, что там случилось. Что после того, как я очнулся в шалаше, желание копаться в собственном прошлом у меня как отрезало. Подумает ещё, что у меня душевная травма. Всё ведь с точностью до наоборот – я излечился от самой большой в своей жизни глупости, и соображаю теперь так ясно, как никогда в жизни.
Просто я уже не тот Энормис, который когда-то постучался к нему в дверь.
* * *
Остаток дня прошёл в сборах. Мои товарищи поначалу сомневались в том, что я смогу куда-то идти, но я выдал им такую ругательную смесь Локуэла с орумфаберским, что они предпочли не спорить. Правильно сделали: вита-магия неплохо меня подлатала, так что я готов был даже пустить в качестве аргумента кулаки – только в отношении гнома, разумеется. Дурак я, что ли, снова драться с пуэри врукопашную? Для этого же магия есть.
Первым делом мы перетряхнули всё снаряжение, которое у нас имелось. Из оружия насчитали только мои мечи, топор гнома и самодельный лук Рэна. Остальное или досталось химере-переростку, или скорпикорам. Гном сохранил свой фамильный шлем со змеиными глазами, но при этом пустил ко дну вещмешок со всем снаряжением, так что с едой, верёвкой и кучей полезных мелочей вроде походного котелка мы попрощались. Парни были худо-бедно одеты, а на мне остались лишь побитые жизнью походные штаны да сапоги: перевязь с ножнами пропала, поясная сумка тоже, даже засапожник успел когда-то выскользнуть – я натурально чувствовал себя голым.
И всё. По итогу мы мало чем отличались от дикарей из Обетованного Края, которые, если верить слухам, щеголяли в одних набедренных повязках и жили в домах из пальмовых листьев. Как ни грустно было это признавать, но в горы в таком виде разве что умирать ходят.
Поэтому вечером, едва солнце скрылось за горной цепью, в нашем лагере собрался совет в составе одного ворчливого гнома, одного невозмутимого пришельца из прошлого и некоего третьего лица, в основном выполняющего функцию переводчика. Первые двое быстро составили список всего, что нам понадобится