Гадриэль продолжал нагнетать обстановку, похоже, определяя границы возможного доверия к воину. И я уже догадывался, к чему он его подводил.
– Мне не пришлось делать выбор, – с легкостью в голосе начал даймон, – за меня его сделал ялтар Вилдор, лишив меня одного мира и дав другой. Позволив мне произнести слова клятвы тера, он вернул мне то, что отобрал, заставив снять набиру. И он же связал мою честь с вашей, лорд Гадриэль, жизнью. Иного выбора, чем этот, быть не может.
– А если я его вам дам? – Мой голос прозвучал оглушительно.
И для даймона, и для его дочери. И… для моего друга.
– Он мне не нужен. – Спокойно и твердо.
– И вы не хотите даже услышать то, что я намерен вам предложить?
Я знал, что Гадриэль сейчас лихорадочно пытается понять, о чем я говорю. Но этой новостью я еще не успел с ним поделиться. И, похоже, медлил не зря.
– Мое решение принято.
Он ломал мне всю игру, но тем любопытнее будет увидеть его реакцию на мои слова.
– Варидэ отказала своему сыну Вилдору в чести и сегодня вечером назовет новым ялтаром Дарианы его сына – коммандера Закираля. Если вы присягнете ему на верность, сможете восстановить свое имя и либо победить, либо погибнуть во славу своего мира.
Он не раздумывал ни мгновения. В какой-то момент мне даже показалось, что он меня не слышит или не понимает. Но его взгляд был ясен и внимателен, а та радость, что мелькнула в глубине глаз при упоминании нынешнего правителя, довольно четко говорила о том, что такое решение матери Вилдора его полностью устраивает.
– Моим миром является Лилея. Моим господином является лорд Гадриэль. И единственным, кому я могу присягнуть на верность, являетесь вы, правитель Олейор.
И из двух возможных вариантов, оба из которых меня вполне устраивали, этот был лучшим.
– Хорошо, – не стал я спорить с ним не только потому, что уверился в его решимости следовать предначертанному судьбой, но и не желая больше терзать юное сердечко его дочери. – Я готов буду принять вашу, Кайлар, клятву, как только мы вернемся от повелителя Арх’Онта. После этого я намерен услышать от лорда Гадриэля просьбу дать ему разрешение на брак с Лайсе и поднять бокал вина за их счастье. А пока, – я сделал вид, что не вижу, как побледнела девушка, как засияли глаза моего друга и насколько спокойнее стало лицо даймона, – мне кажется, что кое-кому стоит сделать все, чтобы его невеста в моем дворце чувствовала себя уютно.
И не дожидаясь, когда растерянность сменится решимостью меня поблагодарить, резко развернулся и, рывком открыв оказавшуюся, к счастью, довольно близко дверь, не теряя достоинства, выскочил в коридор прежде, чем онемевшие губы выдали, какой болью пронзило мое сердце.
Где-то, отделенная от меня пространствами, в руках этого чудовища была моя жена. И единственным способом вернуть