Следующая стоящая передо мной задача была несколько сложнее. Дариана хоть и приняла меня, позволив воспользоваться своими путями, но общение с Хаосом и Пустотой оставляло в моей душе не самый приятный след. Но… как говорится, охота всегда пуще неволи, и я, отринув все опасения, бросилась в холод бездны, надеясь не только на собственные силы, но и на то, что судьба будет ко мне благосклонной.
Так оно и вышло – похоже, ей тоже хотелось посмотреть, что выйдет из моей идеи. Искры изморози заблестели на созданных Порядком крыльях, словно скрыв меня в застывшей на миг метели. И все, что мне оставалось сделать, – чуть подправить разрез глаз (наслоив их контуры один на другой), создавая впечатление, что за кромкой ресниц прячется многоликое существо, отражающее в своих вертикальных зрачках и бесконечность милосердия, и неизбежность конца.
И если Вилдор посчитает, что я пытаюсь произвести на него впечатление, он очень сильно ошибется. Если я и собралась очаровывать, то никак не его и не членов совета, перед которыми предстану.
Но даже если он и поймет, что именно я делаю, то уже ничего изменить не сможет.
На подготовку я потратила времени значительно больше, чем собиралась, и когда вошла в спальню, чтобы одеться, то нетерпение Сэнара, которое он пытался скрыть, заставило меня поторопиться.
Портрет Единственной, как я и просила, лежал тут же, на покрывале, рядом с платьем довольно простого покроя, холодного серебряного оттенка. Впрочем, красота ткани и вычурность вышивки вполне компенсировали скромность фасона. Ну а легкий плащ с глубоким капюшоном, завершавший наряд, был более чем кстати – не придется тратить силы на иллюзии, чтобы прикрыть все, что я с собой сотворила.
Я не стала испытывать терпение тера и буквально уже через несколько минут вышла в гостиную. Отложив на время близкое знакомство с той, чье имя продолжало тревожить правителя Дарианы.
Сэнар окинул меня внимательным взглядом, словно ища подвох, но… ткань почти полностью прятала мое лицо и тело, а щиты прикрывали от всего остального. Так что ему ничего не оставалось, как только кивнуть и жестом предложить следовать за ним. И я могла бы посчитать, что все идет великолепно, если бы в глазах Айласа, которые он попытался от меня спрятать, не мелькнуло восхищение. И оно было столь ярким, да еще и с привкусом удовлетворения, словно ему было хорошо известно то, что я скрывала.
И это вновь возвращало меня к мысли о том, что доверие доверием, но Айлас, как, впрочем, и Сэнар, относится к тем, кто требует пристального внимания.
В коридоре нас с тером ожидала шестерка воинов, старшим у которых был мой старый знакомец, возглавлявший охрану в мое первое посещении резиденции. Как я это поняла? Это трудно объяснить словами, но каждый даймон ощущался по-своему и спутать их друг с другом, даже