В то же время парни начали играть в футбол свертком бинтов{104}. Он понимал необходимость висельного юмора – в отделении без этого никуда. Невозможно плакать над каждым умершим. Но играть в футбол – это уже перебор. Точно так же, как нельзя играть с нитроглицерином, который хранился в отделении в качестве сердечного лекарства, а не затем, чтобы эти идиоты могли придуриваться и разбивать его об стену парковки, чтобы посмотреть, взорвется ли он.
Чарли видел два потенциальных выхода для этого пациента. В ту ночь он выбрал самый очевидный для него путь и ввел дигоксин прямо в узел дополнительной сумки капельницы этой пожилой женщины. Этот узел – еще один способ ввести лекарство в капельницу; медработники постоянно используют его, вводя туда стерильный физиологический раствор, «промывая капельницу», как они говорят. Его действия казались полностью легитимными и не вызывали подозрений. Если бы кто-то зашел и увидел его, Чарли сказал бы, что делает именно это. Дигоксин прозрачный, как и соляной раствор. Однако никто не вошел. Палаты – личное пространство. Индивидуальный уход за пациентом – одно из важнейших достоинств отделения, входящего в топ-100.
Сделав свое дело, Чарли положил пузырек и использованную иглу в коробку с острыми предметами и ушел на сестринский пост. Пытаясь казаться нормальным. Размышляя. Занимая себя делами. Снова таская стулья. Пока наконец не случилась остановка сердца – и он поспешил туда, капитан, как всегда первый, кто отважно бросался спасать жизнь пациента.
После того как женщина умерла, ее семья пришла с ней попрощаться, и Чарли все еще слышал, как парни играют в футбол бинтами. Но его работа было окончена. Это был его единственный пациент. Он мог уходить. Чарли отправился домой, где его ждал новый проект – игрушечная лошадка, которую он вырезáл для беременной медсестры по имени Джейн. Над ней парни из отделения тоже издевались, как казалось Чарли. Но он бы так никогда не поступил и хотел, чтобы она об этом знала. Может быть, он даже подарит ей эту лошадку анонимно.
20
Весной работники «Святого Луки» заметили, что у них стали пропадать препараты{105}. Разумеется, не все, но почему-то один, которого было много и который редко использовался: пронестил. Каждый день его запасы восстанавливали, и каждый вечер он пропадал. Шесть месяцев эта загадка всем не давала покоя. Медработники шутили, что кто-то использует его в качестве удобрения{106}. Никто не понимал, что происходит, но выяснять тоже никто не спешил.
Для Чарли это было разочарованием, потому что он таким образом давал сигнал. Месяцами он просто выбрасывал этот препарат, каждый