Сама старая мисс просыпалась рано и предпочитала завтракать в постели, ссылаясь на недомогание. Лишь бог ведал, чем она страдала: может мигренью, может ревматизмом или иной хворью, но все болезни начались у мисс Милдред лишь с приездом Кэйтлин.
И вот, уже на протяжении года, мисс Милли отказывалась спускаться к завтраку, и Кэйти, по обыкновению, поднималась к ней с подносом, пряча улыбку.
Кэйтлин давно поняла, что ее тетя неплохой человек,
просто она не в силах противостоять своим маленьким слабостям, и, по доброте
душевной, охотно ей потакала.
– Как вы себя чувствуете, тетя?– уже не в силах сдержать веселость в голосе, спросила Кэйтлин.– Посмотрите, какой сегодня чудесный день! Весна. Солнце. Я могу открыть у вас окно, и вы почувствуете, как упоительно пахнет наш маленький садик!
–Нет, нет! Я простужусь, ты же знаешь…мои больные ноги.
Мисс Милдред натянула стеганное одеяло почти до подбородка.
– У меня сегодня все болит, Кэйти! Но я обязана с тобой поговорить. Нам предстоит очень важный разговор, ты понимаешь?
Зная особенность тети наводить тень на плетень, Кэйтлин напряглась. Неужели придется выслушивать длинную тираду? Но на этот раз ее тетя, видимо, решила быть лаконичной.
– Присядь рядом со мной, дитя и налей мне чаю!– бодро произнесла мисс Милли. Кэйтлин осторожно взялась за ручку изящного чайника, увитого розовыми бутонами. Тетушка Милдред не переносила, если кто-то проливал хоть каплю драгоценного напитка. Она предпочитала по утрам: чай, яйца всмятку и кексы с ореховой помадкой, а Кэйтлин приходилось ей прислуживать и, заодно, выслушивать последние сплетни о соседях. Кэйти всегда удивлялась тому, как тете Милли удается по крупицам собирать информацию, несмотря на то, что, кроме церкви и собраний благотворительного общества, она нигде не бывала.
Мисс Милдред хитро прищурилась, и ее губы сложились в букву «О» – это означало пик эмоций- тетя о чем-то задумалась, или задумала что-то.
– Кэйтлин, – сказала она, сделав глоток чая ( она впервые назвала Кэйти ее полным именем). – ,Это касается тебя, то , о чем я хочу поговорить. У меня есть для тебя потрясающая новость: я продала некоторые свои драгоценности и…теперь со всей ответственностью могу тебе сказать – мы можем позволить себе новый экипаж!
– Что?!– Кэйтлин с трудом вспомнила, что неприлично держать рот открытым. – Тетя, я так рада, вы даже себе не представляете! Но зачем вы продали драгоценности, мы обошлись бы как-нибудь… мы редко выезжаем.
–Вот именно. Почти не выезжаем. Вспомни ,куда мы ездили за последний месяц, а все потому, что в наш старый экипаж страшно садиться, он же просто может развалиться на ходу!
–Вы хотите сказать, что теперь мы будем появляться в обществе?
– Не мы, а ты. Ты должна побывать хотя