– Ты ласковый парень – в шесть-то неполных утра, – фыркнул шеф. – Не догадался еще, к чему я тебе звоню?
– К радостным хлопотам?
– Ладно, протирай зенки. На работу можешь не заходить.
– Отличная новость, – я извернулся и раздавил тапкой лицо усатой национальности, собравшееся удрать под тумбочку. – А что случилось, Игнатий Филиппович? Восемь человек пропали в тайге при испытании новой модели компаса?
– Остряк недоученный... – проворчал шеф. – Комсомольская, 66. Свежий труп. Мужчина лет сорока, не из местных. Снимал полдома у Завьяловой Валентины – в десять вечера был еще жив. Покойника обнаружила хозяйка – имеется у нее, в отличие от некоторых, обыкновение – вставать до рассвета. Вызвала «Скорую». Дежурный медик постучал по голове, вызвал патрульных. Те тоже не титаны ума – запросили уголовный розыск.
– А вы тут при чем, Игнатий Филиппович? – удивился я.
– Вот и я того же мнения, – в голосе начальства проявилось раздражение. – Езжай, разберись.
– Признаки насильственной смерти?
– Возможно. По крайней мере, непонятное. Медики подъедут минут через пятнадцать.
Положив трубку, я несколько минут сидел, привалившись к тумбочке. Погладил кота, который тут же принялся меня облизывать. Торопливость неуместна – куда спешить трупу? Аккуратно, чтобы не развалить эту хлипкую древность, я поднял с пола телефонный аппарат, отделил от него трубку, набрал простой четырехзначный номер.
– Больница, – вздохнул на том конце молодой врач Павлушкин.
– Богатов говорит. Как там наша больная?
– Ритмично бьется, – пошутил работник.
– А без шуток?
– А без шуток, Артем Николаевич, вашей больной в больнице больше нет. Выписали Яну Владимировну Островскую. Еще в субботу.
– Серьезно? – не поверил я.
– Ага. Доктор не даст соврать. Довела тут всех – рвалась на свободу, точно с каторги. Заставила провести себе техосмотр – лошади под капотом есть, давление масла нормальное, днище не заржавело... Но вы следите за ней – как минимум месяц никаких резких движений. Пусть дома сидит. Разойдутся швы, и что тогда? Второй раз мы Яну Владимировну не спасем. Поймите, Артем Николаевич, у нас не областная больница и светила отнюдь не с мировыми именами.
– Усвоено, – сказал я. – Спасибо, Федя. А выпить ей за радостное возвращение с того света можно?
– Нужно, – сказал Федя и бросил трубку.
Прежде чем войти в калитку, я бдительно осмотрелся. Комсомольская, 66 – в чреве райцентра Рыдалова. Саяны, Республика Хакасия, одно удовольствие от жизни: природа. Но в городе эта штука почти не ощущается, а выезжать подальше и наслаждаться, забыв про все, удается редко. Река Уштым, стекающая с предгорий, в наших краях резко поворачивает на восток, бежит километра четыре сравнительно ровно, дает петлю и уносится на северо-запад – к отрогам Алымшанского кряжа. В петле и расположен городок Рыдалов с населением порядка тридцати тысяч неудачников. Четыре улицы параллельно