"Где же Люся?". Мира оглянулась на закрытую дверь.
– Черт!
Далее все произошло так быстро, что она толком-то и не поняла, что именно. Глаза незнакомца открылись, мутные как море перед штормом. Его руки сомкнулись на ее запястьях так сильно, что кожу начало жечь. Кажется, Мира закричала. Он что-то бормотал, но слов было не разобрать. Потом был свет. Много света. Много очень яркого света, да такого, что она закрыла глаза.
Когда же она их снова открыла, во рту был привкус железа. Голова глухо пульсировала. Входная дверь по-прежнему была закрыта, а незнакомца не было. Там, где он лежал, остались потеки крови, но его самого нигде не было. И Люси тоже.
Покачиваясь как резиновая уточка, Мира пошла искать телефон. Люся без своего даже в туалет не ходила. Гудки все шли, а ответа не было.
Она вышла на улицу, продолжая набирать подругу. На свежем воздухе ей стало немного легче, по крайней мере, голова отпустила.
Она спустилась с крыльца и направилась к дороге. Дом напротив все так же был наглухо зашторен. В темных окнах отразились огни патрульной машины. Пригнувшись, Мира прижала автоматически набиравший Люсин номер телефон экраном к себе, и метнулась к кривой иве, росшей между ее и Люсиным домами.
Машина ползла медленнее улитки. Ноги затекли, и Мира оперлась на свободную руку. Вместо влажной земли, под ней было что-то сухое и мягкое – шарф цвета баклажана.
– Люся! – закричала она, забыв про патруль, незнакомца и все на свете. – Люся!
Ответа не было, только где-то звонил телефон до боли знакомой мелодией. "Что ей снится, когда слезы на ее ресницах, когда в эту ночь опять не спиться…"2
Люсин телефон в красном чехле с ушками лежал у кромки леса под знаком "Не входить! Опасно!".
Мира подняла телефон и сглотнула подступивший к горлу пустой желудок. Накинув на себя шарф, она решительно обошла предупредительный знак и вошла в лес.
При дневном свете лес выглядел не более чем скопление голых да сухих палок да елок, но ночью – ночью этот невзрачный и на первый взгляд безобидный монстр просыпался.
Высокие деревья казалось, жались друг к другу, тесно переплетая ветки. Выпиравшие из земли корни, как капканы норовили схватить за ноги. Голые ветки заросших кустов, торчавшие со всех сторон, царапали все, до чего могли дотянуться. В свете фонарика мрак, которым был окутан лес, становился еще гуще и плотнее, уводя едва заметную тропинку глубже в дебри.
Чем дальше шла Мира, тем громче становились голоса ночных хищников, вышедших на охоту. Несколько раз над ней пролетали птицы, касаясь перьями ее макушки. То слева, то справа от нее слышались мягкие шаги, и там, где светились пары глаз, раздавалось глухое рычание.
Мира пыталась понять, зачем Люсе понадобилось идти в лес, ведь его она боялась больше всего на свете. Именно в лесу были найдены вещи ее пропавшей матери и, как считали полицейские, именно в нем она и была растерзана хищниками, но так как тело ее так и не было найдено, она все еще числилась в списке пропавших без вести.
Нет,