Да, нам о многом нужно подумать, многое нужно решить и изменить, чтобы не повторить прошлых ошибок, но сейчас… Сейчас просто хочется побыть свободными от всех земных проблем влюбленными людьми. Нам нужна эта передышка, чтобы собраться с силами и не дать страхам растащить нас по разные стороны – в наши привычные, спокойные болотца, поэтому осторожно беру Гладышевскую руку в свою.
–Давай не будем сейчас думать обо всём этом… – целую нежно его сбитые казанки.
–О чём же мы будем думать тогда? – снисходительно интересуется он, нежно погладив меня по щеке. Мне же приходит на ум одна милая идейка…
–Ни о чём, – отвечаю просто и откинув одеяло, пододвигаюсь. – Просто ложись рядом, поболтаем. Я соскучилась по твоим занудным рассуждениям.
Олег улыбается и с сомнением смотрит на койку.
–Ложись-ложись, – похлопала я по матрасу и нахально пообещала. – Приставать не буду.
Гладышев рассмеялся и покачав головой, с тяжелым вздохом снял туфли, а после лег рядом. Кровать заскрипела, меня вжало в бортик, отчего в спине тут же вспыхнула яростная боль, но я ничем не выдала её. Сцепив до скрежета зубы, втянула бесшумно воздух и кое-как перевернулась на бок, быстренько стирая испарину со лба, чтобы Олег не понял, каких усилий мне это стоит. Гладышев, слава богу, тоже был занят тем, чтобы улечься как можно удобнее, поэтому мои потуги остались незамеченными.
Когда мы, наконец, устроились, я прильнула к Олегу и выдохнула с облечением, прижавшись щекой к его груди, слушая мерный стук любимого сердца. Так хорошо мне стало, так спокойно и уютно…
–Дом, милый дом, – прошептала я с улыбкой, обвив Олеженьку для надежности ногами. Гладышев усмехнулся и не скрываясь, втянул запах моих волос, а после поцеловал меня с каким-то особым трепетом в лоб, отчего у меня дыхание перехватило и глаза защипало от слез. Столько всего в этом жесте было…
–О чём думаешь? – тихо спрашиваю спустя некоторое время.
–Как ни странно, ни о чём, – признается Олежа со смешком.
–Снег пойдёт, наверное, – подкалываю его, за что тут же получаю шлепок по бедру. – Аккуратней, Олег Александрович, я ведь могу передумать и начать приставать, – предупреждаю и угрожающе скольжу рукой вниз по животу, с удивлением отмечая, что Гладышев -то набрал в весе. Видать, правда с Алиской спокойно.
Так, Яночка, тормози! Не смей об этом даже заикаться пока! – орет разумная часть меня. И я, как бы не подмывало поднять сию скользкую тему, откладываю её на «потом». Придёт еще Алискин час, хватит с нас на сегодня Пронина.
–Если будешь также, как бабка кряхтеть, то я скорее расплачусь от жалости, – как и всегда, уел меня Олеженька. Оказывается, всё он заметил, поросёнок такой. Но прежде, чем я