Искры злобы, что маска не скроет,
Перемешаны с горькой мольбою,
Все понуро спешат… каждый день – как борьба
Что бы выжить, суметь продержаться «пока»,
А «потом»… Бог, конечно, поможет…
Если жизнь по дороге не сгложет.
Бедный Львов… будто гордый и «шляхетный» пан,
На колени повергнут и гибнет от ран…
Лишь на миг на понуром обличии
Вдруг проступит былое величие…
Ты упрешься вдруг в дом – он стоит шесть веков…
Как легенда, окутанный облаком снов,
Он бормочет про то, что видал,
И про тех, кто под ним побывал…
Тут поляк был силен, был как дома еврей…
Католичество знало расцвет своих дней…
Тут Хмельницкий осаду держал,
Тут венчался Лже-Дмитрий, а Карл,
Взявший город почти что без боя, поймал
Треуголкою пулю… Концерты давал
Ференц Лист… Если раньше копнуть —
Пролегал здесь и Шелковый путь…
Тут Европа улыбкою хитрой веков,
С монастырских ступеней, из окон домов
Проступает… а из под упадка,
Зачаруя, посмотрит загадка…
Древний Львов… Будто символ ты целой страны,
Ее горькой, запутанной страшно судьбы,
Ее вечных исканий себя…
Там, где раньше царили князья,
Где монархов великих ступала нога,
Где свобода веками жила как мечта,
Нынче правят мерзавцы-воры…
Навсегда? Или лишь до поры?…
СЯДЬ НА ПНЕ ДА ПОДУМАЙ ПРО ЖИЗНЬ…
Сядь на пне да подумай про жизнь… помолчи…
Волен вдох на карпатском просторе…
Приходите тоска и печаль, палачи —
Отошлю вас в ветвистое море…
А в морозном лесу ели гулко шумят,
И опавшей листвою, и хвоей
Пахнет терпко, и вот – прикорнула душа,
И забылась в нежданном покое…
Для чего этот мир… не прекрасен он, нет…
Пусть иллюзия глаз обольщает,
Но в души глубине всякий знает ответ,
Даже тот, кто «как будто» не знает.
Человек – как былинка во власти ветров,
И напрасных мгновений потоком
Его жизнь утекает… не в дали лесов…
А к концу присужденного срока…
Но не воля в конце, не спасение – мрак
И забвение в вечном безмолвье…
Пропадет человек как ничтожный пустяк,
Не достойный ни слов, ни злословья…
Отбывать жизнь, как срок… Только в чем же вина?
Что ты сделал – скажи, бедолага,
Чтоб в темнице судьбы ожидать того дня,
Где