– Извини.
Гнев быстро поулёгся.
– Я понимаю тебя. Когда я превращался в гончего, я почувствовал, что у меня не выдерживает сердце. Тогда я начал звать на помощь, но мне сказали, чтобы я заткнулся и не мешал спать, потому что превращение происходило ночью. Наутро, держась за стены от слабости, я вылез из кельи и, когда увидел монахов, я сказал всё, что о них думал. Если бы стены монастыря умели краснеть, они бы пылали как щёки девственницы, услышавшей непристойность.
– Ты вообще откуда?
– Я – сын профессора.
Хаген снова удивился. Он встречал учёных людей, но, слушая их, буквально засыпал – они говорили, словно книгу читали. А Фабиана, хоть он и рос среди книг, было интересно слушать. Сам Хаген, получивший азы образования, свысока смотрел на других охотников, не умевших болтать ни о чём, кроме женщин, выпивки и рыцарских турниров. Но сам с тех пор как его украли из дому, ничего больше не читал, кроме вывесок трактира, и, бывало, с удивлением по пять минут разглядывал название, прежде чем до него доходил его смысл.
– А бранные словечки?
– Мой отец имел надел и не доверял управляющим. Он прекрасно понимал, что если не будешь держать крестьян в ежовых рукавицах – можешь расстаться с благополучием. И бесполезно взывать к возвышенным вещам, лучше до них доходит, если вставить в речь пару ругательств. Отец часто брал меня на полевые работы, чтобы я постигал науку управления хозяйством… и искусству браниться тайком от моей матушки.
Фабиан задумчиво посмотрел вдаль, вспоминая своё детство.
– Мой отец был профессором географии. Он ходил в походы и брал меня с собой. Я любил эти походы больше, чем занятия музицирования, которыми меня донимала матушка. У отца было большая библиотека. Он читал не только книги по географии. Он изучал произведения прогрессивных мыслителей и даже запрещённые книги, но он был очень острожен и ни с кем не делился своими взглядами. И даже когда шёл покупать книги, отец надевал эту накидку.
Фабиан показал на свою накидку с капюшоном, полностью закрывавшую своё лицо, что делало его очень похожим на монаха.
– Я очень любил читать. Один раз мама пристала со скрипкой, когда я читал интереснейшую книгу. Я рассердился и расколотил инструмент.
– Ты бы хотел жениться?
– Нет. Ты думаешь, у меня всё было идеально? Мой отец по натуре путешественник и любое оседлое существование для него – тюрьма. А женщина – она не приспособлена для походов, ей нужен дом. Вот и вынужден был осесть, только с те пор мою мать на дух не переносил. Нет, они не скандалили, не выедали