К агоре Ахрадины примыкают священные алтари богов-олимпийцев, за ними, повторяя контур полукруга, в тесноте, теснясь из кирпича, сложились бесчисленные мастерские, вместительные склады и скромная тюрьма с узким входным проёмом, ныне пустая за спокойным временем. За мастерскими уже кварталы горожан. Агора щеголяет гладким местным камнем, сложенным в узорах морской волны, украшена статуями богов, особо почитаемыми жителями торгового района. На пожертвования благодарных граждан отлиты из бронзы те бессмертные – те, кто издавна покровительствует процветанию района.
Надменно поверх голов людского племени смотрит острой, длинной, в барашках бородой бог морей. Сияющий золотом бронзовый Посейдон с голубыми холодными глазами ищет тучи в безмятежном, ещё тёмном предрассветном небе Сиракуз. Из его крепких жилистых рук готова вот-вот выпрыгнуть крупная рыба с открытым ртом и набыченными глазищами. Треугольные, острые на вид плавники диковиной позеленевшей рыбы – дара Посейдона, наполированные руками суеверных купцов, блестят в факелах первых посетителей рынка. Переменчивого покровителя морей воздвиг у входа в немалый рабский рынок тиран Гелон. Перед статуей жертвенник из местного камня для раскуривания ладана.
Зажиточные купцы богатой на зерно сицилийской земли, не отставая от удачливого правителя, отлили складчиной в металле Гермеса в открытом шлеме, всем известного покровителя ораторов, купцов и воров, с керикейоном6. Дружелюбный зеленоглазый бог-странник Гермес, стоя на розовом пьедестале напротив, восхищённо наблюдает мечтательного Посейдона и, кажется, хочет что-то пропеть свирепому богу моряков – верно, про непостоянную морскую удачу. Перед статуей покровителя вкопан массивный, очень чтимый среди торговцев мраморный жертвенник для предсказаний и две наполированные бронзовые масляные лампы, прочно прикованные свинцовыми цепями к простым серым опорам из каменоломен малообжитого скалистого района Тихе Сиракуз. На жертвеннике красуются имена торговцев, на чьи пожертвования воздвигнут Гермес. Обе статуи, как Посейдон, так и Гермес, заботливо прикованы за ноги несколькими витками медных цепей, дабы удержать непостоянных богов-покровителей в агоре. Зевса и богов-олимпийцев горожане не забыли, но их статуи, в крашенном многими цветами мраморе, изваяны едва лишь в четверть роста и скромно расставлены по периметру рынков агоры. Перед ними небольшие алтари.
За обликами богов-олимпийцев скоро запоёт горькие, развесёлые невольничьи песни рабский рынок. Первую партию рабов уже пригнали. Но рабов ещё совсем немного. Три группы по пять-семь большей частью голых мужчин, среди них сидят укрытые с головой, непонятного возраста и происхождения женщины, с ними дети, подростки, спящие на мостовой. Перед рабами сложены медные